Отравленный сад
Шрифт:
По крайней мере, подумала Елизавета, Дженксу хватило благоразумия выглядеть трезвым и пристыженным. Все-таки он вытер глаза, расплылся в улыбке и опустился перед принцессой на одно колено, позволив себе всего один мимолетный взгляд в сторону Мег.
— Я говорил им, ваше высочество, что вас никто не остановит, а вдвоем с Мег — тем паче.
— У нас нет времени на болтовню, — прервала его Елизавета. — Уэт и Рэнди, немедленно трезвейте, иначе я оставлю вас здесь под замком. Дженкс, собери наших лошадей и отведи их к башне у моста. Будь готов подняться наверх и заставить
Вернувшись втроем в Девичью башню, они принялись раскапывать рожь руками, а потом железным обручем, который прихватил с собой Нед. В закромах было больше ржи, чем Елизавета могла себе представить. Казалось, они уже набросали вокруг себя целые горы зерна, а оно продолжало сыпаться.
— Я хочу как можно скорее уехать, но мне нужно удостовериться, что Десма больше не вернется, — объяснила Елизавета, падая на колени и принимаясь с еще большим рвением копать рожь голыми руками.
Принцесса понимала, что нужно непрерывно двигаться и разговаривать, иначе она рухнет в изнеможении.
Боль пульсировала в ее челюсти и отдавалась в голове, раскалывавшейся уже который день подряд. Елизавета хотела найти Десму и одновременно страшилась этого. Несмотря ни на что она почти жалела эту женщину, рожденную вне брака, преданную отцом и лишенную матери.
— Будет справедливо, — продолжала принцесса, — если убивавшая ядом сама от него и погибнет. Сесил пригрозит лорду Сент-Легеру, что если тот не уничтожит все это зерно… Ох! — вскрикнула она, увидев мстительницу.
Руки Елизаветы второй раз за день открыли лицо Десмы. Нед и Мег пробрались ближе к принцессе и молча посмотрели на ее находку.
Десма Ормонд умерла от удушья, но лицо ее казалось умиротворенным. Подобно пчелам, темные ядра ржи покоились на ее глазах, в раскрытом рту, даже в ушах и ноздрях. Странно, подумала Елизавета, как украшал Десму после смерти ее собственный яд. В тусклом свете фонаря ржаная пыль поблескивала в каждой отметине на ее лице. Черные как вороново крыло волосы, струившиеся вокруг ее головы, как будто нарочно посыпали темными жемчужинами зерен.
— В путь, — проговорила Елизавета, сдерживая слезы и поднимаясь. — Теперь все кончено. Не важно, работала ли Десма на королеву или ради королевы, теперь все позади.
— Нет, до тех пор, пока королевой не станете вы… — услышала Елизавета голос Неда, но Мег потянула его за руку и он быстро вышел за дверь.
Когда сквозь туман показалась сторожевая башня, Елизавета увидела, что Дженкс не стал дожидаться ее сигнала, чтобы открыть ворота. Все сидели верхом перед поднятой решеткой, а ее лошадь придерживал Дженкс. Он каким-то чудом вернул свой меч и теперь держал его в правой руке. Увидев всех целыми и невредимыми, Дженкс выкрикнул короткое приветствие и обратился к Елизавете:
— Здесь никого не было, ваше высочество, поэтому я сам поднял ворота.
— Я такая грязная и так хочу пить, что всерьез подумываю о том, чтобы искупаться в озере, — сказала принцесса, когда Дженкс подсадил ее
— Прошу прощения, ваше высочество, — заплетающимся языком, в перерывах между приступами икоты проговорил Уэт, — но мы прихватили несколько бочонков вина из запасов Сент-Легера. Не хотели оставлять его в должниках, ведь нам приходится уезжать, так и не получив гонорара.
Не будь Елизавета такой измученной и обессиленной, она бы рассмеялась. Погнав коня к воротам, она выхватила кружку из рук Уэта и допила вино.
Мальвазия, удивилась принцесса, любимое вино ее отца. Никогда еще оно не казалось ей таким сладким и вкусным.
Послесловие
Несмотря на триумфальное разоблачение заговора отравителей, неделю спустя Елизавета пребывала в мрачном настроении. Хотя ни саму принцессу, ни ее негласный тайный совет не поймали при возвращении в Айтем Моут и не обвинили — пока что — в том, что случилось в Лидсе, она чувствовала, что лишилась преданности Сесила. А кузен Гарри находился в Лондоне вместе с ним, так что Сесил мог и его склонить на свою сторону.
Именно Сесил сообщил королеве, что в Кенте толпы народа приветствовали Елизавету. Следовательно, из-за него королева, даже прикованная к постели, написала Томасу Поупу, чтобы тот забрал принцессу обратно в Хэтфилд. Теперь, как и долгие годы до этого, Елизавета ждала здесь своей участи под надзором удвоившего бдительность сэра Томаса. Тот пребывал в не менее скверном расположении духа, потому что его жена вовсе не уехала к сестре, а попросту исчезла. Он догадывался, что она его бросила. Но даже это никого сегодня не ободряло, равно как и скромный пикник, который решили устроить, потому что Елизавете стало невыносимо находиться в четырех стенах.
— Полагаю, этой долгой, скучной зимой, — сказал Нед, жонглируя тремя грецкими орехами, — мы можем взяться за дело таинственного исчезновения Би Поуп и выяснить, действительно ли она бросила Поупа или это просто злая шутка.
— Тебе так понравилось быть предметом воздыханий настоящей леди, пусть даже вражеской шпионки, что теперь тебе не терпится ее разыскать, Нед? — отозвалась Елизавета, скорее провоцируя, чем поддразнивая актера. Она не понимала, что задевает чувства Мег, пока не заметила грустного лица девушки, но все-таки продолжила: — Клянусь, что скорее стану королевой Аравии, чем хоть пальцем пошевелю ради предательницы Би Поуп. Кроме того, я готова поспорить, что дни, когда мы разгадывали загадки, безвозвратно ушли.
Елизавета бросила яблоко в порхающие ладони Неда, и его орехи посыпались на землю. Не обратив внимания на Дженкса, который протянул руку, чтобы помочь ей встать, она поднялась с мавританского ковра, на котором они сидели, и зашагала по тропинке в сторону поселка. После того как они с Дженксом на днях в очередной раз обогнали Поупа, тот запретил ей ездить верхом. Елизавета оглянулась через плечо, чтобы проверить, держит ли сэр Томас дистанцию, но тот, разрази его гром, упрямо следовал за ней пешком.