Отражаясь в его глазах
Шрифт:
– Рассказывай, мать твою, какого хрена ты это сделал и откуда фото у тебя! – я не сдерживалась, даже вообще забыла, что мы на улице. Мне было плевать! Я хотела ответы!
– Хорошо, слушай, – Кен как то вяло вздохнул и начал, – Мне позвонил Дэмьен. У него, оказывается, остался мой номер еще со старой школы. Он искал тебя, но ты не брала трубку. Спросил, знаю ли я где тебя найти. Я ему ответил и дал твой адрес. Потом мне пришла в голову мысль, что Кастиэлю будет любопытно узнать, что в городе твой бывший, а вы были известной школьной парочкой, и что он отчаянно ищет встречи с тобой.
Я слушала, не прерывая его рассказ, и вся картина проступала как из тумана.
–
В моей голове теперь уже все смешалось. То, что было, рухнуло, обнажая правду, и я не могла просто уместить все в своем сознании, которое разорвали в клочья за два дня.
– Зачем, Кен? – вопрос прозвучал сквозь слезы. – Ты был моим другом. Это же подло…
– А ты подумай, Наоми! – фыркнул он в ответ. – Хоть раз подумай о ком – то, кроме себя.
Это он сказал на прощание и просто ушел. Человек, которому, я раньше доверяла. И он исчез из моей жизни, да еще так напоследок хлопнув дверью. Я не понимала, почему все это происходит со мной. Ноги инстинктивно понесли меня к Кастиэлю. Я ничего больше не понимаю в этом дурдоме, но я его люблю и я скажу ему об этом.
Я бежала, не разбирая дороги и иногда толкая прохожих. Мои глаза застилали слезы и обида. Не справедливость, предательство бывшего друга – все как комом покатилось, раздавив наши отношения, но я все ему объясню, я расскажу. Он поймет, он простит! Это стучалось как набат в моей уставшей голове.
Вот передо мной его дверь. Сколько раз я подходила к ней, не задумываясь, а сейчас она стала для меня препятствием, отгораживающим меня и любимого. Я забарабанила, выкрикивая его имя. Я была уверена, что он дома! Звонила по телефону, но монотонный голос всегда повторял одно и тоже, что Кас недоступен. Рыдания душили меня, и это превращалось в истерику. Он не хотел говорить. Он не слышал меня. Он ушел навсегда.
Усталая, измотанная и сотрясающаяся в рыданиях, я опустилась на порог возле его двери, прислонилась щекой и, всхлипывая, стала говорить так, как будто он стоит рядом:
– Если бы ты только поговорил со мной…Я знаю, что ты думаешь…Я все понимаю, любимый…Ты думаешь, что я предала тебя? Что я не люблю тебя? Как же ты ошибаешься…Мои чувства неизменны… Просыпаясь, я думаю о тебе. Пишу тебе смс, что-нибудь милое. Я вижу тебя во сне. Что значило бы дорожить человеком? Это боятся потерять его. Потерять это понимание и чертовскую близость, которая поражает и делает нас особенными, ведь никто никогда за столько времени не смог так затронуть сердце. И оно бьется… Бьется ради тебя… Быть с человеком как только он открыл глаза, быть до того как он заснет. Весь день неотрывно. И все еще мало. Так мало…как будто собираешь крупицы с большого чего-то….Безумно хотеть заглянуть в глаза…слышать голос…и я слышала его…но я хочу больше…Вдыхать запах…так неуловимо…просто прислонив голову к плечу и слышать запах, родной, любимый…можно ли желать большего счастья?
За дверью была тишина. Она хранила равнодушное безмолвие.
====== Мой дневник ======
Кастиэль больше не появлялся в школе.
Прошло несколько дней. Он не отвечал на мои сообщения, телефон чаще всего был отключен. Лизандр видел его, но на мои вопросы только грустно повел плечами:
– Он не хочет с тобой говорить.
Кастиэль просто вычеркнул себя из моей жизни.
Пару раз я набиралась мужества прийти в школу, но все было бессмысленно. Сидя на уроках,
Я запиралась в комнате и либо сидела у окна, делая записи в дневнике, выливая там всю боль и горечь, которые терзали меня и сжирали изнутри, либо втыкала наушники, закрывала глаза и часами слушала музыку. Ночами я рыдала, сотрясаясь от сдавленного плача в подушку, потом проваливалась в короткие сны, в которых было пусто и темно.
В одну из таких ночей, я написала Кастиэлю сообщение, моя последняя отчаянная попытка:
«Я вспоминаю твои слова. Смысл не сразу доходил до меня. Я всматривалась в твои глаза, снова и снова не веря тому, что ты говоришь. Расстаться? Так будет лучше? Неужели это то, что ты думаешь? То, что ты чувствуешь? Первая реакция – почему? Я не понимала. Что происходит? Потом отчаяние. Ты решил забыть все, что нас связывало, что мы чувствовали, что пережили. Больно. Я понимаю, что сейчас кричала бы, толкала бы тебя и плакала… Но я просто молча смотрю на экран телефона, он словно умер. Я больше не слышу твой голос. Нескончаемые часы тишины. Пустота. Боль. Обида. Проносятся моменты, которые связывают нас. Я не чувствую сожаления. Они делали меня счастливой. Я никогда не встречала человека, так похожего на меня. Наверно, никогда у меня не было ни с кем такой душевной связи. Потерять это? Я знаю, если ты уйдешь, ты никогда больше не встретишь такую девушку. Я никогда не встречу такого, как ты. Стало пусто. Мысли не отпускают. Грустная мелодия в наушниках. Я знаю, что, как и всегда, я сделаю вид, что все у меня замечательно и что я сильная. Я все преодолею. Я буду улыбаться…Но эта боль, она выедает все внутри. Я так хочу ощутить твое тепло…. Но…вместо этого твои руки ускользают. Я снова стою одна. Время. Медленно движутся стрелки часов. Также медленно катятся слезы. Я жду…»
Я еле разбираю буквы на клавиатуре, нажимаю отправить. Судорожно сжимаю мобильный в руке, ожидая, как грома, ответного сообщения. Тянутся минуты. Так и засыпаю с телефоном в руке. Входящих нет.
Сколько прошло таких дней? Не помню. Они все слились в череду часов, в которых, измученная, я просто хотела отключиться, просто не думать больше, чтобы не единой мысли. Когда я ела в последний раз? Возможно, это было вчера…Уставший мозг потерялся во времени.
Дверь в мою комнату тихонько приоткрылась, я даже не повернула голову. Знакомый голос Розы позвал меня:
– Наоми…
Я слабо пошевелилась и оглянулась. Она вошла и как теплый лучик осветила меня в этой бездонной пропасти. Плотно затворив за собой дверь, моя подруга сделала несколько шагов, присела рядом на кровать и прижала меня к себе так крепко, что я ощутила всю ее теплоту и поддержку. Она дала мне поплакать у нее на плече. Молча, не прерывая. Когда я успокоилась, она, наконец, произнесла:
– Я была у него.
От этих слов мое сердце забилось и запрыгало, еле сдерживаясь, я спросила:
– Как он?
В ответ Роза горько покачала головой:
– Больно на вас смотреть. Он пьет. Дома все завалено, прокурено. Похоже, бил кружки, я собрала осколки с пола. Когда мы пришли с Лизандром, он сидел на полу. Похудел, одни кости. Серый весь, синяки под глазами. Наоми, он не есть, не спит…
Я не знаю, откуда организм взял еще влагу, но я уже почти не ощущала слез, катившихся из моих глаз постоянно.
– И ты…- Роза продолжала. – Тебя же не узнать. Что же вы делаете с собой?