Отражение смерти
Шрифт:
Верхняя часть представляла собой серо-серебристую укороченную блузку-болеро с многочисленными кружевами, идущими по вороту к низу по краю. Рукава на три четверти заканчивались пышными воланами. Украшена блузка была лишь спереди чёрными цветами и диковинными змеями из тончайших огранённых пластин циркона. Как Диана умудрилась так изумительно обработать хрупкий камень - ума не приложу. Сквозь тонкую ткань блузки прекрасно был виден чёрный бюстгальтер из японского бисера. К моему вящему удивлению, он не жал, не сковывал движений и был удобен, как вторая кожа. Впрочем, все вещи, создаваемые Дианой, на диво удобны, хотя и не всегда практичны.
Серебристая,
Наряд завершали чёрные сапоги-чулки до колен с нашивками из обсидиана и серебряных нитей на тонком каблуке и почти неощутимые кожаные перчатки по локоть с серебристой росписью.
Своих змеек мне пришлось долго уговаривать, но я смогла-таки добиться, чтобы они изменили свой цвет на белое золото. Сегодня я надела кольцо, два браслета, свободно болтающихся на запястьях. Самая большая змейка охватывала мой лоб и уходила в гриву волос. Никакого неудобства от её местонахождения я не испытывала, наоборот, её лёгкая прохлада слегка освежала.
Золотые и серебряные пряди Диана заплела в тончайшие косички и паутиной переплела по черноте волос. Она специально заплетала подобные причёски и во время репетиций, чтобы удостовериться, что мне будет удобно танцевать.
Потянувшись, я открылась, моментально сбрасывая блоки, которые Моровинд заставлял поддерживать почти постоянно, и почувствовала охватывающее людей нетерпение. Ещё бы! Я почти месяц не показывалась на сцене. И теперь не разочарую заждавшуюся меня публику. Сегодня будет феерическое представление с использованием широкого спектра иллюминаций, пиротехники и моих иллюзий. О да, сегодня я буду прославлять жизнь всеми силами. Я донесу до этих людей, какое же это счастье - просто жить.
Тихая волна аплодисментов катится с дальних рядов вперёд, нарастая с каждой секундой, заставляя меня улыбаться от удовольствия и чувствовать себя почти что всемогущей.
Я выскользнула на сцену, подошла к самому её краю и подняла правую руку вверх, утихомиривая раскинувшееся передо мной серое поле. Как странно, эти люди, сидящие и стоящие здесь, кажутся такими одинаковыми, но в то же время они такие разные. Они пересекают океаны, выкладывают бешенные деньги, лишь бы почувствовать неведомые ранее ощущения, дурманящую магию эмоций. Эти люди безлики здесь, в толпе. Но они столь разные, если взглянуть на них по-настоящему.
Честно говоря, две третьих этих существ я с радостью убила бы за их жестокость и извращённость. Они настолько противны со своими низменными потребностями, со своими липкими, как грязь, страстишками, от которых потом то голова болит, то тошнота накатывает. У них даже по-настоящему сильных чувств нет. Мелкие душонки, утверждающиеся за счёт подавления других.
Но есть среди публики и иные. Правда, их намного меньше. Это по-настоящему сильные личности, порой доводящие одну из своих черт характера до абсурда. С ними, порой, тяжело общаться в жизни, но какое наслаждение чувствовать эту прямоту, их стремления
Но есть здесь и третья группа. Это чистые, порывистые, мечтательные максималисты. Они любят чётко очерчивать добро и зло. Они думают, что знают истинную цель своей жизни. Быть может, это так. Одно могу с точностью сказать: общаться с ними одно удовольствие. Это как глоток по-настоящему чистого воздуха, после того, как выходишь из накуренного помещения.
Эти люди не борются с собой, терзаясь сомнениями, идти ли на мой следующий концерт, как та, вторая группа, не бегут за билетами со всех ног, лишь бы потешить своё мелкое тщеславие похвальбой "А я там был!" и почувствовать эмоции и чувства, которые они уже давно не в силах ощущать в реальной жизни, как первые. Они просто приходят сюда, чтобы разделись со мной то неведомое или донельзя знакомое, что я им предлагаю, разделить от всей души, просто и чистосердечно.
– Сегодня я покажу вам незамутнённую радость бытия. Это радость чувствовать себя живыми, любимыми, преодолевшими страшный момент на пути и понимающими, что солнце светит над головой как никогда ранее ярко.
– Я говорила негромко, без микрофона, но каждый из зрителей чувствовал мой голос. Не ушами, но внутренними струнами души, из которых с этого момента и на протяжении ближайшего часа я буду создавать задуманную мелодию.
Замолчав, я замерла, готовясь. Ещё чуть-чуть - и начнётся безмерное удовольствие и унылая работа, навязанная Моровиндом. Но удовольствия всегда больше.
Первые звуки песни "Storm" группы Blackmore's Night разорвали напряжённую тишину, и я сорвалась с места, всё ускоряя темп по мере того, как приближалась музыкальная стихия, превращающаяся в эмоциональную бурю.
Я танцевала на неподвижной глади воды, которая по мере нарастания напряжения всё больше волновалась. И вот вокруг меня завывает дикий ветер, и пенные шапки взлетают на гребнях обезумевших волн. Я уже не на зыбкой колышущейся неверной и неподатливой стихии, я устремляюсь вверх, навстречу беснующейся буре, сливаясь с ней и дробясь на мириады частиц, чтобы донести незамутнённую силу до каждого и взять крупицу его желаний, мечтаний, эмоций. Я прекрасно вижу каждую чёрточку любого из людей, стоящих в толпе, и наблюдаю за своим диким танцем тысячами пар глаз. Я соединяюсь в одно целое лишь для того, чтобы вновь разлететься осколками.
Незнакомая доселе вспышка заставила меня на мгновение сбиться с шага и скомкать начатое движение, но я моментально овладела собой и сконцентрировалась на пару секунд не на толпе, а чисто на танце. Это помогло, и я смогла больше не отвлекаться.
Последние звуки, короткая передышка в неудобной полулежащей позе - и новый танец. Я давно отучила свою аудиторию хлопать во время представления, так как это иногда отвлекало и задерживало следующий танец.
Второй песней была "Because of You" из репертуара той же группы. Эту часть выступления я посвятила Диане, ведь я ей столь многим обязана. Не только ей, конечно, но ей в первую очередь.