Отражение Судьбы

Фэйт Владимир

Сэм неуверенно пожал плечами. Ева немного поколебалась и отвергла эту идею:

– У нас всего один источник света. Ничего не выйдет.

3

И они решились использовать единственное средство, которое было в их распоряжении. Удачу. Ступить на неизведанную территорию. Вот что им предстояло. Вернуться назад оказалось также сложно, как и продвигаться вперёд. Никто не запомнил обратную дорогу. Поэтому нужно искать выход, чтобы пройденный путь не превратился в напрасную трату времени. Они блуждали по катакомбам на протяжении пяти

часов, выбирали случайные направления, отмечали ножом изученные тоннели и отметали варианты, где попадали в тупик. Полностью выбившись из сил, они устроили привал, чтобы поспать. Все страдали от различных травм, полученных в схватке с Карлом.

Аарон выбрал место рядом с проходом «157». И заснул в позе эмбриона, погасив свет от камня.

Он снова оказался в белой комнате, неспособный пошевелиться или открыть рот. Напротив безмолвно сидел двойник и перебирал таблички с номерами.

157, 143, 112, 79, 183, 201, 142, 37, 90.

Каждая новая цифра сопровождалась вспышкой фотоаппарата, установленного на трёхногую стойку справа у стены. Последовательность врезалась в память и постоянно мелькала перед глазами, словно выжженная на роговице.

Аарон вскочил во мраке. Холод и тревога овладели им. Перед глазами продолжали мерцать ярко-синие цифры. Происходящее казалось отвратительным, словно внутри него сидит паразит, который изредка выручает, проявляя признаки симбиота. Но он знал, что оно ни то, ни другое. Нечто совершенно иное, обладающее по-настоящему колоссальной космической мощью. Любое действие или бездействие не случайны. Вездесущий и неотвратимый глаз истины к чему-то двигается. И пока что раскрывать собственные мотивы не намерен. Но рано или поздно всё прояснится. Аарон верил, что у происходящего имеется второе скрытое дно.

Сломанное запястье исцелилось за время сна. Аарон мысленно поблагодарил внутреннего спутника. Опухшая и болезненная рука доставляла проблемы, мучая его с момента начала пути. Приходилось терпеть и мириться с острой болью. Чувствовать, как осколки костей трутся друг о друга. Никогда раньше не приходилось задумываться о том, насколько кости хрупкие.

Сэм и Ева тоже беспрерывно страдали. Он хотел помочь, забрать боль, но не мог. Не имел представления о том, как побудить внутреннюю силу исцелять чужие раны. И возможно ли это?

В темноте послышалось шуршание.

– Арни, ты спишь?

– Нет, Сэм.

– Как думаешь, мы выберемся отсюда?

– Не сомневаюсь, – он сделал паузу. – Думаю, я знаю, какие тоннели ведут к выходу.

– В каком смысле знаешь? – голос звучал испуганно.

– Вездесущий и неотвратимый глаз...

– Слушай, как тебе идея сократить это имя? Например, ВИНГИ, – предложил Сэм.

– Хорошо, пусть будет ВИНГИ. Он показал мне числа.

Аарон вытащил из кармана камень рун. Аметистовый свет наполнил подземное помещение. Лицо Евы сморщилось. Она прикрылась локтём и перевернулся на другой бок, уперевшись в стену. Сэм без церемоний растормошил её.

От неожиданности рука потянулась к автомату, но когда она увидела глупую гримасу Сэма, прикрытую нелепыми очками с разбитой линзой, расслабилась и протёрла сухое лицо. В мешке осталось всего три яблока. Каждому по штуке.

–

Это наша последняя еда, – сказал Ева, впиваясь зубами в зелёный плод.

– У Арни есть план, – объявил Сэм. В голосе читались торжественные нотки.

– Да, – подтвердил он. – ВИНГИ показал мне...

– Что ещё за ВИНГИ?

– Вездесущий и неотвратимый глаз истины, – сказал Аарон.

– Мы решили сократить, – вклинился Сэм.

– Звучи тупо, – издевательски улыбнулась Ева.

– Прости уж. В следующий раз обязательно обратимся за профессиональным советом к тебе.

– Если говорить коротко, он показал мне таблички с числами.

– Когда ты спал? – поинтересовалась Ева.

– Да. Если будет придерживать этой последовательности, наверняка найдём выход.

– То есть доверимся твоему сну.

– А у тебя есть идея получше? – спросил Сэм.

Конечно, других идей не было. Она не стала раздувать спор. Лучше использовать маловероятный шанс выбраться, чем продолжать бесцельно слоняться по лабиринту из коридоров.

157, 143, 112, 79, 183, 201, 142, 37, 90.

4

Числа возникали перед глазами беспорядочно, переворачивались, уплывали и вновь возвращались. Иногда полностью перекрывали обзор, вспыхивали и угасали, как нейтронные звёзды. Он верил обострённому чутью, что они двигаются в верном направлении. Повода для сомнений нет. Или ему внушили, что сомневаться нельзя? Возможно, ВИНГИ пробрался достаточно глубоко и программирует сознание таким образом, каким считает угодно. И мысль пропала.

Нежный ветерок мягко коснулся лица. Добрый знак. По всей видимости, рядом естественная вентиляция, пропускающая воздух. Или выход. Или случайная брешь. Аарон настроился оптимистично. Сэм и Ева выглядели угрюмо. И на удивление вели себя молчаливо последние тридцать минут. Затишье перед бурей? Скорей всего у них просто болела голова от недосыпа и нехватки жидкости в организме. А тратить энергию, которую нужно экономить, на далеко не самые продуктивные и даже глупые разговоры не хотелось.

На следующей развилке они наткнулись на проход, отмеченный номером «90». Стены этого коридора поддерживал деревянный каркас из брёвен, некоторые из которых прогнили из-за попадавшей сюда влаги. В целом конструкция выглядела надёжно. Преодолев последний рубеж, они наконец-то выбрались наружу и вдохнули полной грудью. Они совершенно забыли, каково свободно дышать свежим воздухом. Как и говорил Карл, здесь раскинулся мраморный карьер. Белые обточенные столбы и уступы.

Рядом с входом в тоннель стояла предостерегающая табличка:

«Аварийный объект. Возможны обвалы».

День сменился ночью. Небосвод озарял сияющий полумесяц в дымке призрачных облаков. Погода не баловала. Стоял конец августа, когда ещё не холодно, но довольно прохладно в лёгкой одежде. День постепенно становился короче, подготавливая население к осени, за которой следовал самое суровое время года – Ледяная зима. Особенно трудно приходилось населению северных территорий Красной Империи. Примечательно, что Виктория – это город крайнего севера. Отдалённая точка. Столица носит имя матери первых стражей и кровных детей Изириса: Неомы, Дианы, Троя, Аарона и Люцея.