Отражение тьмы. Часть 2
Шрифт:
– Ну вот, – облегченно произнес Егор. – Значит никого здесь нет. Как я уже говорил, все дело в твоем воображении, которое разыгралось из-за пережитого страха. Давай уже, идем отсюда. У нас и без этого полно дел и мало времени. Неизвестно с какой целью эти твари вышли из зеркал. Возможно, по нашу душу, поэтому задерживаться нам здесь нельзя.
– Ладно, твоя взяла, – окончательно сдалась Настя. – Валим отсюда, пока эти черти не объявились.
Уходя с усадьбы, она еще несколько раз оборачивалась назад, чтобы убедиться, что неизвестный все-таки не решился выйти из укрытия. К счастью или сожалению – теперь уже не столь важно, этого так и не произошло. Заброшенная усадьба
Покинув заброшенную усадьбу, молодая пара наконец-то смогла выдохнуть. Егор даже плотно закрыл за собой калитку, будто это чем-то могло помочь в случае, если кто-то или что-то решит за ними погнаться.
– Все нормально? – уточнил Егор.
– Угу, – кивнула головой Настя, не желая что-либо сейчас обсуждать. Из-за свой выходки она все еще чувствовала себя неловко. Причем уже второй раз внезапно обострившиеся чувства сыграли с ней злую шутку, едва не доведя до нервного срыва.
Такого ответа Егору оказалось достаточно и он спешно направился вдоль забора к машине. Нехотя взглянув на усадьбу еще раз и снова не увидя ничего подозрительного, Настя поспешила за ним. Желание поскорее отсюда убраться перебило все чувства, которые, хоть и слабо, все равно продолжали бить тревогу. Возможно это и в самом деле была какая-то паранойя, но думать об этом Настя совсем не хотела. Ей и без этого хватало того, что приключилось с ней и Егором за последние примерно полчаса.
Дорога до машины заняла гораздо меньше времени, чем тогда, когда они шли в обратном направлении. Виной тому было бешенное желание поскорее отсюда убраться, отчего Егор шел семимильными шагами, а Настя едва за ним поспевала.
Когда же молодая пара оказалась возле машины, то Настя, перед тем как сесть в салон, задала весьма насущный вопрос:
– И это все? То есть они выбрались из зеркал и все?
– А ты что хотела? – удивился Егор. – Радуйся, что они не погнались за нами.
– Но тогда каковы их цели? – продолжала гнуть свое Настя. – Зачем все это? И кто вообще они такие? Типа злобные отражения Полины, Кости и Антона?
– Настюша, давай обо всем этом поговорим потом, – устало вздохнул Егор. – Мы постараемся все это выяснить, но не здесь и не сейчас. Пока что нам лучше будет вернуться ко мне домой. Хотя бы в целях безопасности. Надеюсь, что с твоими подругами все в порядке.
– Как скажешь, – без эмоций произнесла Настя и, открыв дверь машины, быстро юркнула в салон.
Оказавшись за рулем, Егор вставил ключ в замок зажигания. Как только двигатель завелся, зажглись и фары ближнего света, рассеяв впереди темноту, которая царила по ту строну высоченных ворот.
– Твою мать! – тут же вырвалось у Егора, стоило ему перевести взгляд с руля на усадьбу.
Настя же лишь пискнула, почувствовав на себе всю ярость стремительно нарастающего страха. Причиной тому стали ворота, за которыми стояли три знакомые фигуры. Стояли и зловеще улыбались, не сводя взгляда с перепуганной парочки в салоне. Настя сразу же узнала всех троих. Это были Полина, Костя и Антон.
Глава 3
Громов Валерий Сергеевич родился 21 мая 1948 года. Будучи в семье первым из четверых
– Вот она зацепка! – вскочив со стула, провозгласила Лиза. Алена тут же оторвала взгляд от экрана телефона, на котором была открыта статья «Громов Валерий Сергеевич и его багетная мастерская». Ввиду слишком малой информации о семье Громовых и о том, что происходило в их доме, девушки все-таки решили побольше разузнать о главе семейства. – Этот Громов Валерий был ни единственным ребенком в семье! Не единственным! Понимаешь?
От возбуждения Лиза принялась вышагивать по кухне взад-вперед, будто пытаясь шагами измерить ее длину.
– Ты чего так возбудилась? – опешила Алена, глядя на то, как ее подруга сосредоточенно думает.
– Да как ты не понимаешь? – резко остановилась Лиза и уставилась на нее блестящими от радости глазами. – Это наш шанс! Раз Громов был ни единственным ребенком в семье, то, возможно, кто-то из его братьев или сестер может пролить свет на то, что происходило в его доме. Родился он в 1948 году, а значит на данный момент ему было бы семьдесят шесть лет. Все его братья и сестры были младше его, а значит шансы на то, что кто-то из них, а может даже и все они, по-прежнему живы – очень велик.
– Ты малость заблуждаешься, дорогая, – произнесла Алена, не проявив такого большого энтузиазма как ее подруга.
– В смысле? – не поняла Лиза. – Ты о чем? Почему я заблуждаюсь?
– Все его братья и сестры были отправлены в детский приют, – напомнила Алена, отчего радость в глазах Лизы быстро начала блекнуть. – То есть этот Громов не захотел брать над ними опеку, хотя, учитывая, что ему было уже девятнадцать, вполне мог это сделать. Все-таки этому парню досталось практически все состояние семьи, а оно, что-то мне подсказывает, было далеко немаленьким.
– То есть получается, что между ними не было хороших отношений, – разочаровалась Лиза и вновь приземлилась на свой стул возле кухонного стола.
– Вполне возможно, что они вообще больше не виделись с момента смерти родителей, – заколотила Алена последний гвоздь в крышку гроба Лизиной идеи.
– Да, но точно мы этого знать не можем, – продолжала цепляться за свою идею Лиза. – Думаю не будет лишним, если мы попытаемся разыскать хоть кого-то из них.
– Наверное ты права, – неожиданно согласилась Алена. – Учитывая, что зацепок у нас практически нет, то беседа с кем-то из его братьев или сестер может оказаться полезной. Правда рассчитывать на многое нам явно не стоит. Чую я, что кроме негатива в адрес Громова мы ничего другого не услышим.
– Что есть то есть, – вздохнула Лиза. – После такого их отношения явно не из лучших.
– Если только для этого не было каких-нибудь весомых обстоятельств, – задумалась Алена. – Здесь мы тоже ничего не знаем. Ох, как же все сложно…
– Да какие тут могут быть весомые обстоятельства? – возмутилась Лиза. – Громов и все родственники тупо отвернулись от троих детей! Как по мне здесь нет никакого оправдания. Скорей всего дело в деньгах. Громов получил целое состояние и не захотел ни с кем делиться. Родственники, думаю, тоже отвернулись от их семьи, не получив в наследство ни копейки. Только вот почему именно Валерий получил почти все состояние? Почему отец семейства не разделил все между всеми детьми?