Отраженная угроза
Шрифт:
– Толик, водитель с лесовоза. Познакомить?
– В другой раз. Я сейчас не настроен раскланиваться с прохожими.
– Ну да, понятно. А вообще, как себя чувствуешь? – Сенин ответил не сразу. Он сам не понимал, как себя чувствует.
– Нормально. Голова только мутная. И слабость.
– Тебе надо в баньку. Был когда-нибудь?
«С тобой, что ли?» – подумал Сенин. А вслух сказал:
– Не знаю, что мне надо. Иногда кажется надо что-то такое выпить бодрящее – кофе крепкого или стакан коньяка. Но это всё так, конечно…
– Что-то
– Нет-нет, – замотал головой Сенин. – Я же еще лечусь, какой мне коньяк…
– Тебе врач запрещал? Нет? Значит, можно. Ну, пошли, пошли.
По правде говоря, Сенину хотелось не столько выпить, сколько уйти с улицы в теплое помещение. Возвращаться к Голбергам рановато – только вышли оттуда, а вот в гости, пожалуй, можно.
Ангелина занимала половину коттеджа на дальнем краю поселка. У нее в распоряжении была просторная гостиная и пара небольших комнат на втором этаже. Ее жилище Сенину не слишком понравилось. Так мог бы жить старый холостяк, а не взрослая самостоятельная женщина. Гостиная выглядела пустой и необжитой, мебель была расставлена каким-то случайным образом, словно ее только что оставили грузчики. Ну, и небольшая уборка здесь бы не помешала.
Ангелина собрала с дивана валяющиеся тряпки и куда-то бросила их, приглашая Сенина устраиваться. Он скинул куртку, сел, но вожделенного домашнего тепла не ощутил. Хозяйка ушла на кухню и вернулась с пузатой бутылкой, полной рубиновой жидкости.
– Это настойка, – сказала она. – Я сама делала ее из водки и ягод.
– Местных? – спросил Сенин.
– Нет, у нас же теплицы есть.
К настойке она предложила блюдо с кусочками хлеба и прессованной ветчиной – всё было нарезано явно не только что.
– Можно включить фильм, – сказала она. – Ты какие любишь?
– Лучше музыку. Для фильмов у меня сейчас мозгов маловато.
Она протянула ему приземистый стакан.
– Сразу не пей, сначала распробуй. За встречу, да?
Сенин попробовал уловить вкус, но ничего не понял, поэтому опрокинул стакан сразу.
– То, что надо, – кивнул он.
В настойке было то, чего не хватало этому жилищу – тепло. Оно медленно растеклось в груди, достигло мозга. Сенин почувствовал себя лучше. Мозг не стал работать яснее, но теперь на это было наплевать. Он сразу попросил добавки.
– О-о, – покачала головой Ангелина, – дорвался мужик до бутылки.
– Честно? Хочу надраться. Но, наверно, не смогу.
– И не надо. – Она налила еще, потом придвинулась к нему. – Я за тобой не угонюсь.
Сенину стало почти хорошо. Алкоголь не пьянил, он действовал как обезболивающее. Вскоре и дом стал казаться вполне уютным. Особенно когда Ангелина выключила большой свет и оставила только лампу у столика.
– Ну, – произнесла
– А что тут спрашивать? Выбрала то, что нравится. Думаешь, ты такая одна? У меня даже в штурмовой команде было две девчонки.
– Все спрашивают. А я знаешь, что отвечаю? Я им говорю, что всю жизнь играла с мальчишками в войну.
Сенин усмехнулся.
– А на самом деле?
– Не знаю. Увидела в центре подготовки, что есть такой курс, – думаю, интересно. И записалась. Вот и всё.
– Интересно оказалось?
– Конечно. Честно говоря, вообще не представляю, чем бы я еще занималась. На установках работать – неохота, скучно. За пультами сидеть…
– А я бы на твоем месте подумал. Ты со своими ускоренными курсами долго тут не просидишь. Пока у вас большая деревня и все люди братья – да, можешь решать какие-то вопросы. Но будет тут тысяч пять, начнутся проблемы – тебе не дадут управлять милицией. Да ты и не сможешь.
– А какие проблемы?
– Преступления. Кражи, убийства. Думаешь, в дальний космос ангелы на крылышках летят?
– Убийства… – Ангелина поежилась. – Не представляю.
– Уж поверь…
– Ну, и ладно, – сказала она после короткого раздумья. – Буду служить в милиции, хоть и не начальником. Я всё-таки тоже умею кое-что. Хочешь, покажу, как руку могу заломать?
Она схватила его обеими руками за запястье и попыталась вывернуть. Сенин рассмеялся и даже немного поддался ей. Вдруг он понял, что уже обнимает ее за талию, а она замерла, словно боится спугнуть.
Потом она медленно пошла в наступление. Холодные пальцы проникли под рубашку, затем потянули ремень…
– Нельзя, – шепотом проговорил Сенин. – Я больной и слабый.
– Можно. Сам первый начал.
– А вдруг я еще заразный? И у меня постельный режим.
– Вот-вот-вот…
– Садистка.
– Ага! И маньячка.
Она протянула руку, сбив со столика стакан, и выключила лампу…
– Что это? – Сенин приподнялся с подушки и прислушался.
– Где?
– На улице… вроде кричал кто-то.
– Ой, да никто там не кричал, успокойся. Без тебя разберутся.
Сенин еще некоторое время прислушивался, но было тихо. Он поднялся и начал одеваться.
– Ты чего? – встревожилась Ангелина.
– Пора мне возвращаться.
– Зачем? Оставайся.
– Неудобно.
– Что неудобно? Кого касается?
– Нет, пойду я. Сколько времени?
– Нисколько. Иди, иди к своим малолеткам…
– Перестань.
Сенину не хотелось оставаться. Он насытился Ангелиной быстро и как-то сразу утратил дальнейший интерес к ней. Ему не понравилось, что эта сильная и решительная баба может сюсюкать, как малолетняя дурочка. И свои отвислые сиськи она с пошлейшей интонацией называет «булочками». Кроме того, у нее были некрасивые бедра.