Отраженная в тебе
Шрифт:
Я тут же написала ему: «Если нет других планов, давай проведем выходные вместе».
Ответ пришел после долгой паузы, и я даже представила себе, как он осмысливает мое требование, но наконец, черт возьми, прислал ответ: «Собралась надрать мне задницу?»
— Может быть, чуток, — пробормотала я и передернулась, припомнив… оргию, на которую наткнулась.
Но в основном мысли мои были о том, что нам с Кэри, вообще-то, в любом случае не мешало урвать свободное время, чтобы провести его вместе. На Манхэттене мы жили совсем недолго, и все
«Готов наведаться в Вегас? Только ты и я?»
«Охренеть, как готов!»
Меня так и подмывало кое-что добавить, но, решив, что время для этого найдется позже, я отключила звук и убрала телефон, в то время как мой взгляд скользнул по двум рамкам с фотографиями, стоявшими возле монитора. В одной были снимки моих родителей и Кэри, а в другой — мои и Гидеона. Эту подборку сделал сам Гидеон и преподнес мне, чтобы она служила постоянным напоминанием о нем, как напоминали ему обо мне подобные фотографии, стоявшие на его рабочем столе. Как будто я нуждалась в таких напоминаниях…
Но мне было приятно, что образы близких мне людей всегда при мне. Мама с копной золотых волос, сногсшибательной улыбкой и великолепной фигурой, которую подчеркивало бикини, была запечатлена на борту яхты моего отчима Ричарда Стэнтона во время посещения Французской Ривьеры. Сам отчим выглядел царственно и вальяжно. Его благородные серебристые седины еще больше подчеркивали молодость его жены. И Кэри, удивительно фотогеничный, с роскошными каштановыми волосами, сияющими зелеными глазами и лучистой озорной улыбкой. Лицо на миллион долларов, уже начавшее появляться в журналах и обещавшее вскоре украсить собой щиты, растяжки и автобусные остановки в качестве рекламного образа производящей одежду компании «Грей айлз».
Бросив взгляд через узкий проход и стеклянную перегородку, отделявшую маленький офис Марка Гэррити, я увидела лишь наброшенный на спинку кресла пиджак босса. Я ничуть не удивилась, обнаружив его в комнате отдыха, где он стоял с чашкой кофе и хмуро смотрел на него.
— Похоже, ты с ней освоился, — заметила я, имея в виду трудности, которые Марк поначалу испытывал в обращении с кофеваркой.
— Так и есть, тебе спасибо.
Он поднял голову и одарил меня очаровательной лукавой улыбкой. У него была весьма приятная внешность: блестящая темная кожа, небольшая бородка и карие глаза со смешинкой. К тому же Марк был еще и замечательным начальником. Он охотно обучал меня тонкостям своего бизнеса и очень быстро усвоил, что я не из тех, кому приходится дважды показывать, как что-то делается. Мы прекрасно сработались, и я надеялась, что наше сотрудничество продлится долго.
— Попробуй, — предложил он, взяв с барной стойки еще одну дымящуюся чашку и подав ее мне.
Я приняла кофе с благодарностью, отметив про себя, что Марк не забыл добавить сливок и заменитель сахара — как
Напиток был горячим, и я осторожно пригубила его, но тут же закашлялась, ощутив неожиданный — и нежелательный! — вкус.
— Что это такое?
— Кофе со вкусом голубики.
Неожиданно хмурое выражение образовалось и на моей физиономии.
— Черт возьми, да кто может захотеть это пить?
— Э… ну, вообще-то, это наша работа: выяснить, кто может, и втюхать им товар. — Он приподнял чашку, словно провозглашая тост. — Это последнее пополнение нашего счета.
Моргнув, я напряглась и сделала еще глоток.
Я была абсолютно уверена в том, что болезненно-сладкий привкус искусственной голубики будет обволакивать мой язык самое меньшее еще пару часов. А поскольку у меня подоспело время перерыва, я решила поискать в Сети материалы о докторе Терренсе Лукасе, человеке, который позавчера на банкете вел себя вызывающе по отношению к Гидеону. Однако едва я успела вбить в поисковую строку его данные, как на столе зазвонил мой рабочий телефон.
— Офис Марка Гэррити, — сняв трубку, ответила я. — Говорит Ева Трэмелл.
— Ты это серьезно насчет Вегаса? — без предисловий выдал Кэри.
— Абсолютно.
Последовала пауза.
— То есть ты летишь туда со своим дружком-миллиардером, а меня прихватываешь заодно?
— Что? Нет! Ты что, сдурел? — Я плотно зажмурилась, понимая, насколько неуверенно чувствует себя Кэри, однако считала, что наша давняя, проверенная дружба с ним не оставляет места для такого рода сомнений. — Мы же с тобой на всю жизнь повязаны, сам прекрасно знаешь.
— Ладно. И что, ты вот так просто, ни с того ни с сего решила, что мы должны рвануть в Вегас?
— Примерно так. Ведь нам не повредит расслабиться пару деньков, потягивая мохито возле бассейна, на полном обслуживании.
— Не больно-то я уверен, что смогу покрыть свою часть расходов.
— Не бери в голову, все принадлежит Гидеону. Его самолет, его отель. Мы только на еду с выпивкой потратимся, — приврала я, потому что собиралась оплатить все, кроме авиаперелета, но Кэри об этом знать было необязательно.
— И он с нами не летит?
Откинувшись на стуле, я уставилась на фотографии Гидеона: мы расстались пару часов назад, и мне уже начинало его недоставать.
— У него срочные дела в Аризоне, так что полетит он, и туда и обратно, с нами, но оттягиваться в Вегасе мы будем только вдвоем, ты и я. Сдается мне, нам это нужно.
— Не без того. — Он хрипло вздохнул. — Смена декораций и отдых на пару с лучшей девушкой на свете мне не помешают.
— Вот и чудесно. Он хочет вылететь завтра, часов в восемь вечера.
— Уже начинаю готовиться в дорогу. Собрать чемоданчик и для тебя?
— Не шутишь? Это было бы здорово.
Кэри являлся прирожденным стилистом и был незаменим при хождении за покупками.
— Ева?
— Ну?
Он вздохнул:
— Спасибо, что терпишь мои дерьмовые выкидоны.
— Заткнись!
Закончив разговор, я еще добрую минуту молча таращилась на телефон. Меня сильно огорчало, что Кэри, несмотря на то что в жизни у него все вроде бы шло как надо, был несчастлив. Он отличался уникальной способностью к саморазрушению и никогда по-настоящему не верил в то, что заслуживает счастья.