Отречение
Шрифт:
— Хорошо, — сказала Фейриль. — Скольких вы убили?
— Только одного, но могли бы убить и остальных. Если позволите — это было бы и разумнее, и менее хлопотно, чем связывать их попарно.
— Согласна, так было бы спокойнее, только моя задача — укреплять отношения между Мензоберранзаном и Чед Насадом. Пусть кто угодно считает мои усилия бесполезными, но я буду придерживаться своих принципов, а вы — исполнять мои приказы. Разденьте Аусстилов, свяжите и заткните им рты кляпами.
Талиндра, приходя в себя, застонала и стала неуверенно нащупывать нож. Посланница откинула ногой клинок подальше.
— Вы
Заносчивость и самонадеянность Матроны были забавны. Семейство Аусстилов занимало столь незначительное место в иерархии города, что его члены даже не знали об опале Фейриль, они никогда не приняли бы ее приглашение из страха стать отверженными.
Посланница еще раз сильно ударила Талиндру, заставив ее вновь потерять сознание, а затем с помощью своих спутников начала быстро готовиться к путешествию. Первый раз в жизни Фейриль радовалась, что у нее небольшая свита, так как теперь одежды Аусстилов хватило на всех. Вскоре все были готовы.
Под плащами чужеземцы спрятали немного провизии, которой хватит на первое время. А по пути они что-нибудь сумеют раздобыть охотой. В крайнем случае, можно будет поискать корешки.
И все же в глазах своих вассалов Фейриль видела изумление и испуг. Ей тоже страшно. С таким пренебрежением отнестись к приказу Триль Бэнр, особенно сейчас, когда у верховной жрицы и ее подчиненных ничего не осталось для магии!
Но большей глупостью было бы сидеть сложа руки и ждать, когда Триль отдаст приказ об ее аресте. Кроме беспокойства за собственную судьбу Фейриль не удавалось избавиться от необъяснимого страха за Чед Насад. Пусть это кому-то покажется нелепым, но ей была не безразлична участь Города Мерцающих Сетей.
Она должна во всем разобраться. Все, что может повредить Чед Насаду, обязательно обернется и против Дома Зовирр, а это, в свою очередь, понизит ее собственный статус. И хотя Фейриль убеждала себя, что волнуется не от любви, верности или каких-то других, не достойных истинного дроу слабостей, на самом деле она заботилась о своем отечестве ради него самого. Чед Насад сформировал ее как личность. Он был частью ее самой, а потому все, что наносило ущерб родному городу, касалось и ее.
В любом случае, пригласив к себе на обед гостей, организовав нападение и ограбив их, она бросила свой жребий.
Взнузданные и оседланные верховые ящеры зашипели и захрюкали, когда отряд вошел в манеж. Фейриль очень хотелось взять с собой нескольких рептилий, но, поскольку Талиндра пришла без животных, об этом не могло быть и речи. Летающий диск Матроны представлял собой круглый, плоский камень с укрепленным на нем троном из слоновой кости. Все это сооружение парило примерно в одном футе над полом. Эмблема Дома сияла слабым белым светом с зеленоватым оттенком.
На это средство передвижения посланница возлагала большие надежды. Она мысленно приказала аппарату подняться повыше в воздух и пережила несколько неприятных мгновений, когда ничего не произошло. Но потом диск довольно медленно начал взлетать. А чего еще ждать от снаряжения Пятьдесят Второго Дома?
Двое из солдат Фейриль раскрыли ворота, и вся группа отважилась выйти на улицу. Вассалы образовали вокруг посланницы почетный
Отряд тронулся прочь от светящейся башни, которая четырнадцать лет была их домом, прошел аллеей, где умерла Умрэ, и продолжал двигаться дальше. Фейриль не видела наблюдателей Триль, но чувствовала на себе их взгляды.
Узнали они ее или нет? Большинство шпиков видели то, что ожидали увидеть. Им было известно, что Аусстил со свитой входила в резиденцию, и теперь имели право предполагать, что гости удаляются. Зачем беспокоиться, приглядываться, когда и так известно, что происходит?
Прилегающие к резиденции окрестности компания покинула без препятствий. Что, впрочем, ничего еще не доказывало. Наблюдатели не стали бы сами ввязываться в драку, а предупредили бы отряды воинов, которые и перехватили бы беглецов.
Итак, Фейриль плыла по аллеям, демонстрируя полную безмятежность и высокомерие, в то время как сама она была — словно натянутая до предела струна.
Некоторое время она двигалась к Нарбонделю, где находилось скромное жилище Аусстилов. Именно туда, по ожиданиям шпиков, она и должна направляться.
Простолюдины шарахались в стороны, чтобы освободить путь для Матроны хоть и младшего, но благородного Дома. Она была этим довольна. Просто удивительно, как быстро сворачивали с пути тяжело груженные повозки.
Наконец, они миновали и Нарбондель, магическое сияние которого поднялось уже на три четверти от основания до вершины. Увидев впереди крепость Талиндры, Фейриль увела свой отряд в сторону. Если они слишком приблизятся к дому, кто-нибудь из стражников на крепостной стене вполне может разоблачить их. Они беспрепятственно двигались на юг. Если бы кто-то следил за ними, то, как только они свернули бы с прямого пути, преследователи начали бы действовать. Только теперь Фейриль позволила себе облегченно вздохнуть и поверить, что ее хитрость удалась. Но по-настоящему спокойной она будет, когда они достигнут Ботвафа или, еще лучше, вообще покинут территорию Мензоберранзана…
Отряд приближался к западному склону Ку'илларз'орл, поросшему огромными грибами, где находился один из сотни городских выходов, за которыми начинались туннели Подземья. Мензоберранзанцы охраняли все ворота, но эти были самыми невзрачными, а численность стражи — минимальной.
Беглецы смело приблизились, словно имели полное право рассчитывать, что караульные немедленно распахнут перед ними ворота. Стражников же больше удивило то, что верховная жрица в пышных одеждах и элегантном плаще собралась на церемониальном диске прогуляться по грязным, опасным пещерам за городом. Но любой каприз Матроны в Мензоберранзане являлся законом, поэтому, выказав ей покорность и почтение, они занялись нелегким делом — раскрытием гранитно-адамантитовых створок…
Старший из них, офицер с уморительно-лисьим лицом, задумчиво поглядывал на Фейриль. Ростом он был ниже остальных мужчин. На перевязи у него висел тяжелый палаш, но кольчуги, которая могла бы защитить его от враждебной магии, на нем не было; он отказался от нее ради плаща и кожаного жилета с множеством карманов разной величины, выдававших в нем мага. Когда посланница взглянула прямо ему в глаза, он с видом полного уважения низко склонил голову, но, как только она отвернулась, опять принялся ее разглядывать.