Отринутый от святыни
Шрифт:
Мия опустила взгляд на свои руки. Она думала об этом раньше. Вариантов исхода их встречи было немного. Она могла затеять с ним ссору, чтобы у неё появилась возможность обидеть его, задев своими словами, или просто пройти мимо, проигнорировав его присутствие. Ни один из них не приносил ей удовлетворения.
— Не знаю, — с выдохом ответила она. — Не уверена, что стала бы разговаривать с ним.
— Потому что ты всё ещё неравнодушна к нему, — медленно произнесла тётя Энн, выделяя каждое слово. — Никому не нравится идти по жизни, волоча за собой неприятные эмоции и чувства, поэтому мы ищем освобождение от них в оправданиях, сострадании
— К чему вы говорите это? — Мию начал раздражать поучительный тон тёти и её желание и попытки заглянуть племяннице в душу.
— К тому, что я понимаю причину твоего интереса, но я хочу, чтобы ты отпустила его. Не стоит тратить на него свои мысли и эмоции. Поверь мне, он не заслуживает этого.
Она начала складывать свою газету. Мия поняла, что их разговор близится к концу.
— И ещё, — добавила она. — Я не понимаю, почему просто нельзя позвать ваших друзей, с которыми вы хотите меня познакомить, на обычный ужин. Зачем устраивать маскарадный праздник?
— Ужин повлёк бы за собой атмосферу деловой встречи, — сказала миссис Миллс, поднимаясь со стула. — Я же хочу, чтобы предстоящее знакомство прошло в более легкой, праздничной форме. Я люблю маскарады. И ещё. — Она остановилась в проёме двери. — Надеюсь, я больше не услышу упоминания о твоём отце.
Мия вспомнила свой шестнадцатый день рождения. Она отмечала его дома с подругами из школы. Был теплый, безоблачный, летний день, поэтому мама предложила им устроиться на заднем дворе. Они вместе вытащили туда всю нужную мебель, накрыли на стол. Девочки помогли украсить деревья и кустарники бумажными гирляндами. Потом мама включила на кухне магнитофон на полную мощность и открыла все окна, чтобы им было лучше слышно музыку на улице.
Когда Мия зашла в дом, чтобы предложить маме прогуляться с ними до пляжа, она услышала, как мама разговаривает с кем-то по телефону на повышенных тонах. Она нашла её в гостиной. Мама ходила по комнате, пытаясь справиться с эмоциями, по её щекам текли слёзы.
— Забудь этот номер, Джон! — крикнула она и отбросила телефон на диван.
Мию поразило состояние мамы: она редко срывалась на крик. Это случалось только в те моменты, когда её чувства были сильно задеты, и она пыталась скрыть дрожь в голосе. Даже находясь в ярости, ей всегда удавалось сохранить самообладание, не поддаваясь эмоциям.
— Джон? — спросила Мия. — Это был папа?
Мама повернулась к ней, вытирая слёзы.
— Да, родная, — сказала она и подошла к дочери, чтобы обнять её. — Попросил поздравить тебя с днём рождения.
На этом разговор закончился. Мия не стала ничего расспрашивать, за что мама была ей очень благодарна.
Мысли Мии вернулись к вопросу миссис Миллс.
«Похоже, мой отец успел испортить жизнь не только моей матери. Судя по словам тёти, она явно недолюбливает его».
Она встала из-за стола и поднялась к себе в комнату. Там её ждала миссис Уокер.
— Здравствуй, Мия, — сказала она. — Я принесла тебе платье для праздника. Тебе нужно его примерить, и если оно не подойдёт, я подберу тебе другое.
На кровати лежало черное атласное платье, корсет и куполообразный каркас со стальными обручами, вшитыми в жёсткую ткань. Мия взяла в руки каркас.
— Что это? — спросила она.
— Это кринолин, — ответила миссис Уокер. — Он нужен для того, чтобы создать пышную форму юбки
Мия безнадёжно оглядела вещи, лежащие перед ней. Кажется, ей всё-таки придётся через это пройти. Она стянула с себя джинсы и свитер и позволила миссис Уокер завязать ей корсет.
— Может, вы хотя бы намекнёте, что мне ждать от этого вечера? — спросила Мия, посмотрев на отражение миссис Уокер в зеркале.
— Не нужно бояться, — сказала она. — Никто не хочет тебя обидеть. Знакомые миссис Миллс очень дружелюбны и галантны.
— Я не сомневаюсь в этом, просто не могу отделаться от чувства, что я буду экспонатом, на которого все приедут поглазеть, — сказала Мия, проведя пальцами по мягкой ткани корсета.
— Не будь так строга к ним, — сказала миссис Уокер. Управившись со шнуровкой, она начала привязывать кринолин к корсету.
— Я пытаюсь, — Мия посмотрела на себя в зеркало и поправила волосы. — У меня есть вопрос. Если я лезу не в своё дело, можете прямо мне об этом сказать, я не обижусь. Что случилось с мужем миссис Миллс? Он покончил с собой?
Миссис Уокер поджала губы и нервно отвела свой взгляд в сторону. После нескольких секунд размышлений, она всё-таки решилась ответить.
— В последние годы его жизни, у него стала прогрессировать шизофрения. — Она говорила с длинными паузами, подбирая нужные слова. — Его настроение менялось так быстро, что мы не могли за ним успеть. Он отвергал любую помощь, как от докторов, так и от нас. Два года назад он заявил, что слышит голос дьявола. — Она перешла на шёпот, словно испугалась того, что её могут услышать люди, находящиеся в соседних комнатах. — Миссис Миллс раньше держала фризских лошадей. Прекрасная порода, одна из самых дорогих и красивых. Их ещё называют чёрными жемчужинами. Он убил их всех, одну за другой. Перерезал им брюха, вытащив их внутренности на землю. А затем принёс их сердца Миссис Миллс, сказав, что теперь её любовь будет принадлежать только ему. Конечно, она не смогла ему это простить, с тех пор она не сказала ему ни слова. Он не смог этого вынести и через полгода повесился в беседке.
Мия погрузилась в молчание, осмысливая услышанное. В её памяти всплыло воспоминание о человеке, стоящем в беседке. Она не помнила всего сна, но этого образа было достаточно для того, чтобы её кожа покрылась мурашками.
Миссис Уокер тем временем перешла к верхней части её наряда.
*
Когда миссис Уокер ушла, Мия решила пойти в библиотеку, но её задержал телефонный звонок. На экране мобильника она увидела имя близкой подруги, с которой она не общалась долгое время.
— Привет, Мия. Могу поздравить тебя с приездом домой?
Услышав родной голос, Мия растрогалась. До этого момента, она и представить не могла, насколько ей было одиноко.
— Здравствуй, Мередит, — сказала она, смахнув набежавшие слёзы. — Ты даже не представляешь, как я рада слышать твой голос. Я всё ещё в Англии.
— Амелия сказала мне, что после вашего расставания с Максом ты собиралась вернуться в Америку.
Мия ожидала услышать упрёки в свою сторону, которые воскресили бы их последнюю ссору. «Я же говорила, что у вас ничего не получится», — прозвучало бы сейчас очень кстати, но Мередит не стала этого говорить. Это сильно удивило Мию, она уже готова была размахивать белым фагом, признавая своё поражение.