Отрок (XXI-XII)
Шрифт:
Взгляд Нинеи метнулся за спину Мишке.
– Стой!!!
Мишка, как только мог быстро, обернулся. В паре шагов позади него, держа в опущенной руке топор, стоял куньевский волхв. Мишка сразу же понял, что Нинея остановила волхва не только голосом - тому явно было не по себе.
– Н-н-н… Н-нинея, н-не мешай…
– Стой!
– Властно повторила волхва.
Мужик не послушался, качнулся вперед, сделал маленький шажок к Мишке. Мишка откинулся назад, уперся спиной в стол, одновременно хватаясь за рукоять кинжала на поясе… И тут Нинея
Волхв запрокинул голову назад и упал. Тело его выгибалось дугой, билось в конвульсиях, затылок стучал в пол, на губах выступила пена. Длилось это недолго - всего несколько секунд, потом волхв расслабился, распластался на полу, как тряпичная кукла.
"Вот он, боевой навык ведуньи! Классический эпилептический припадок. На кой ей охрана, она кого хочешь завалит!".
Мишка обернулся к хозяйке дома и успел уловить на ее лице, какое-то… охотничье, что ли, выражение. Да, именно таким бывает лицо у охотника, сразу после выстрела, причем выстрела неудачного - смесь хищности и досады. Но Нинея-то попала!
– Я же специально на околице ждал, чтобы он уйти мог.
– Пробормотал, словно оправдываясь за какой-то проступок, Мишка.
– Нож-то убери, не с кем воевать.
Мишка, только сейчас поняв, что успел-таки извлечь оружие, сунул кинжал обратно в ножны. Волхв слегка пошевелился и слабо застонал.
– Вставай!
Голос Нинеи ударил по нервам, как электрический разряд. Мишка сам чуть не вскочил с лавки, такому голосу было невозможно не подчиниться.
– Красава, принеси его одежду, и собери еды в дорогу!
– Распорядилась Нинея.
Девчонка забежала за занавеску, из-за которой вышел волхв и деятельно там чем-то зашуршала.
– Вставай!
Волхв со стоном перевернулся на живот, поднялся на четвереньки. Его шатало из стороны в сторону, как пьяного. С четвертой попытки мужику все же удалось подняться на ноги. На Нинею он не смотрел, тупо уставившись на входную дверь.
Подскочила Красава, сунула волхву в руки котомку, шапку и тулуп. Тот одеваться не стал, держал свои вещи в охапке и слегка покачивался на нетвердых ногах, продолжая пялиться на дверь.
– Сама оденься!
Красава шмыгнула в угол.
– А ты сейчас уйдешь! Насовсем!
– От голоса волхвы по спине бежали мурашки, Мишке даже показалось, что на затылке зашевелились волосы.
– Если приблизишься к моим землям хоть на день пути, тебя будет корчить так же, как сейчас! Красава, веди его к переходу через реку.
Девчонка вышла за порог, уставилась на волхва чуть исподлобья, немного так постояла и… поманила его к себе пальчиком. Здоровенный мужик двинулся к девчонке как сомнамбула. Та, пятясь спиной вперед, и, не спуская с волхва глаз вывела его из дома.
"Ух
"Если приблизишься к моим землям на день пути…". Интересно: что Нинея считает своими землями - только округу или все древлянские и дреговические владения? В последнем случае путь волхву заказан аж в три княжества: Турово-Пинское, Киевское и Полоцкое. Может быть еще и в Переяславское, вдруг древлянские земли и туда доходили? Нет, пожалуй, там - земли полян. Ох и сложно мне будет с ней разговаривать, если она считает своими землями целые куски трех княжеств".
– Баба Нинея, я же его отпустил, из плена освободил, чего же он?
– Злой он. Слабый и оттого злой. Не смог прежний волхв себе достойного ученика найти. Измельчал народ.
– Нинея вздохнула, брезгливо посмотрела на то место, где только что валялся недавний владыка Куньего городища.
– Ты его отпустил… И я отпустила! Но я защитилась, а ты нет! Ты у околицы ждал, а он тебя тут ждал. А я, старая дура, недоглядела. Слабый-то слабый, а мысли прятать умеет. Плохо ты его отпустил, неправильно.
– Да как же я защититься мог?
– Попытался возражать Мишка.
– Я ж не ведун!
– А слово с него взять, чтобы не вредил? Не подумал? За освобождение мог бы и взять, и никуда бы он не делся!
– Я с него за освобождение секрет заклятья взял.
– Какого еще заклятья?
– насторожилась Нинея.
– Он моей тетке чрево затворил, она рожать не могла. Вернее, рожала, но мертвых…
– Паскудник, бабу калечить, детей убивать! Не знала, я б ему самому кое-что затворила. Привози свою тетку ко мне, избавим ее…
– Так я уже. Сам.
– Что? Да ты ума лишился…
Нинея вдруг напряглась, к чему-то прислушалась, на лице ее снова отразилась досада, но она быстро ее подавила и снова сделалась доброй, мудрой бабушкой.
– Как же это ты, Мишаня, сам умудрился?
– Да ничего особенного, баба Нинея. Сделал куклу, проткнул ей живот иглой, потом, на глазах у тетки иглу вытащил, сломал и в кузнечный горн бросил. И куклу туда же. Вот и все.
Нинея задумалась, немного посидела, молча, подперев щеку кулаком, а потом выдала резюме, от которого Мишка чуть не свалился с лавки.
– Эх, был бы ты девкой, какую бы ведунью из тебя сделать можно было!
Хлопнула входная дверь и на пороге появилась Красава. У Мишки аж скулы свело, таким плотоядным удовлетворением повеяло от нинеиной внучки. Как от мелкого хищника, только что сожравшего уворованного из курятника петуха. Так, почему-то и подумалось: петуха, а не курицу.
– Красава! Ты что творишь?
– Строгим голосом спросила Нинея. Я ж тебе не велела…
– Не велела, но хотела!
– Затараторила внучка.
– Ты сердитая была, и на него, и на себя тоже.