Отрок
Шрифт:
"Точно по Гумилеву! Субпассионарии: "Будь таким, как мы!" Какая же ты умница дед!".
— Деда, из сотни таких не выгнать, они только за чужими спинами выжить и могут. А вот из своей дружины — запросто! Да и выгонять не придется, они туда и не попадут. А другие причины?
— Да вот, хотя бы, Степан-мельник. Мельница-то не его — общинная. Он у старосты уже несколько раз ее выкупить хотел, но не вышло. Теперь, похоже, свою ставить собирается. Сейчас плата за помол в сотенную казну идет, а если мельница у Степана своя будет, тогда плата ему пойдет. Ему воинское дело только помеха, ну, разве
Еще… Кого бы еще вспомнить? А! Да дядька твой — Лавр! Он, как с мечом разомнется, так на следующий день тонкую работу делать не может — руки чувствительность теряют. А ведь талант у мужика! Но если воинское умение не поддерживать, убьют. Вот и выбирай!
— Ну вот и понятно все! — Мишке сразу стало легче объясняться — дед сам все рассказал. — Одни к службе неспособны, а другие дело себе нашли, которое им интереснее и полезнее. Противоречия между ними сотню и раздирают: между умными и дураками, между трудягами и лентяями. А истинные воины, как бы в стороне остаются, они и тем и другим — помеха. Когда-то сюда пришли по велению Ярослава Мудрого сильные люди, для которых воинское дело было главным. Для всех! Постепенно начали накапливаться другие: дрянь и люди дельные, но заинтересованные чем-то другим. Сотня перестала быть единым телом. Ты еще не все про субпассиориев… про слабаков и дурней рассказал. Это они чужаков в Ратное не допускают. Дельные люди и рады бы дополнительные рабочие руки к своим делам приставить. Воины тоже хотели бы численность войска увеличить. Вот ты, например, шестерых учеников везешь, так? Но хитростью приходится. Ты припомни: кто громче всех орал бы, если б ты их просто так привел?
— Кхе! Те самые — мусор.
— Вот, деда! Собственная дружина — не блажь твоя, а спасение воинского сословия из того болота, в которое сотня превращается. Уведешь воинов и Ратное в город превратиться еще быстрее. Появятся купцы, ремесленники, другие дельные люди, которых ратная служба от дел не отвлекает. Но соберутся там же и ворье, пьяницы, побирушки, прочая шваль — от этого тоже никуда не денешься.
— Нет, Михайла, я сотню не брошу, на то я клятву давал. Помру или убьют — другое дело, а так… Нет!
— Но свою-то дружину собирать будешь?
— Буду!
— А с чего ее кормить?
— А как мы кормимся? Землю пашем, торгуем, добычу и холопов на войне берем, другие дела всякие… Ага! Вот, значит, ты о чем! Другие дела… Ишь, как подвел, книжник! Ну, и что ты надумал?
— Воина, так же как и других дельных людей, ничего от главного дела отвлекать не должно. Дружину кормит боярин! Для того у него есть земля, а на ней холопы или просто смерды, которые за землю и защиту сколько-то платят боярину. Тогда воинский дух в дружине не умрет.
— Ты насчет воинского духа… Кхе! Того… поаккуратнее.
— А что такое?
— А то… — Дед, похоже, колебался: говорить или не говорить? Потом, все же решился. — Кхе! Ну, ладно… Ты, хоть еще и не ратник, но в бою уже побывал, не в настоящем, конечно, но смерти в лицо глянул. Опять же, Младшая стража…
— Да что такое, деда?
— Старика на костре помнишь? Который Триглава славил?
— Такое забудешь… — Мишка знобко повел плечами.
— Ну так вот. Он воином был, я сразу понял!
— Ты ему еще подпевать стал.
— О том и речь. Мы, конечно, христиане… и все прочее, что положено. Но и Перуна тоже не забываем… И Трояна. Потому,
— Так ты ту женщину в лесу… — До Мишки только сейчас дошло, почему дед столь скрупулезно исполнил тогда языческий погребальный обряд. — Ну, у которой громовая стрела была… Понятно…
— Объяснять, что трепаться об этом…
— Не надо! А за умирание воинского духа прости — не знал я. Боги, конечно же, бессмертны.
— Тринадцать лет… Ядрена Матрена… Что же с тобой дальше будет?
— Дальше будет четырнадцать. Скоро уже. Что вы с Никифором на меня, как на урода дивитесь? Сам же сказал, что учение — на пользу!
— Иди-ка ты… в сани. Поговоришь с тобой, потом три дня голова пухнет, шапку не надеть.
Сани были нагружены, что называется, под завязку, путь предстоял длинный, поэтому лошадей не подгоняли. Обоз тянулся со скоростью пешехода и Мишка почувствовал, что его потихоньку начинает клонить в сон. Он вылез из саней и зашагал рядом.
"Такие, значит, дела! Ситуация, практически, по учебнику. Прислал в глухой языческий край Ярослав Мудрый сотню ратников с семьями. Поставил задачу, трудную, но выполнимую — стать хозяевами округи, привести к покорности местное население, прикрыть границу с Волынью. Стимул — вольная и сытная жизнь для детей и внуков. Задача выполнена, дальше что? Дальше — хреново. Блин, как легко быть пророком, когда события без труда вписываются в классическую схему!
А схема проста. Структура всегда создается для решения задач, что, в свою очередь, служит достижению определенной цели. Если кадры в структуре квалифицированные, а ресурсов достаточно, то задачи успешно решаются и цель достигается. Это — просто и понятно, что в XII веке, что в ХХ.
А вот дальше начинаются сложности. Если цель достигнута, то надо формулировать новую цель и очерчивать круг задач по ее достижению. А что делать с имеющейся структурой? Она-то создавалась под решение прежних задач! Самый простой выход: ликвидировать старую структуру и создать новую. Можно еще попробовать старую структуру реорганизовать. Но это в теории, а в жизни, зачастую, просто рука не поднимается ломать то, что отлично работало многие годы, а то и десятилетия.
Что происходит в этом случае? Структура, не имеющая общей цели, порождает целый букет внутренних целей и задач по их достижению, сплошь и рядом, противоречащих друг другу. Начинают развиваться внутренние конфликты, структура разваливается. Между прочим, и сроки развала очень невелики — одна смена поколений.
И как этот жуткий сценарий прикладывается к нашим делам? Очень просто! Задача выполнена, цель достигнута. Сотня захватила богатейшие угодья, соседи носа высунуть не смеют, Ратнинцы живут сытно, даже богато, самооценка высокая, опасностей особых нет. Казалось бы: живи и радуйся. Но, увы, радости у разных людей разные.
Появилась группа людей, которые хотят заниматься предпринимательством. Они тяготятся воинской службой, потому, что она мешает им заниматься бизнесом. Вот и пожалуйста, первый внутренний конфликт: дед хочет, как и в прежние времена, держать в строю ВСЕХ мужчин, а ВСЕ не хотят, часть желает заниматься предпринимательством.