Отряд D Чёртов Улей
Шрифт:
Вскоре те расползлись хлопьями. Затем он осторожно процедил настойку через марлю, пахло отвратительно — давно не стиранными носками, чем-то тухлым и спиртом. Закрыл бутылку и взболтал.
— Пропорции строго соблюдайте! Один споран — пол-литра воды, пол-литра — водка. Больше — передозировка, меньше — эффекта не будет, — учил он отряд. — На глаз, конечно, но чтобы примерно так было. Один к одному. И два три спорана.
Затем продемонстрировал, как сделать фильтр из ткани или марли.
— Много слоев, плотно, чтобы хлопья
Четверо наемников внимательно смотрели за манипуляциями грязного мужичка в восемь глаз, стараясь не упустить ничего, ведь от этого знания зависели их жизни в этом странном мире.
— Пить маленькими глотками. Осторожно. И не забывайте — это не лекарство, это… необходимость, что ли. Если дар используете, то расход потребления растет, мля, при ранах — тоже. А так, раза три в день по паре глоточков хватает. А теперь ваша очередь. Повторяйте за мной, йопта, — он указал на вторую бутылку и горсть споранов. — Удачи, мля.
Когда живец был готов, он отхлебнул немного и показал большой палец, мол, отлично справились.
— Слушай, а ты говорил, вот дары, мол, есть, а что за дары? — полюбопытствовал Опер.
— Видите эту кружку? — Шнырь указал на ту самую помятую кружку с водой. —Обычная вода, ничего особенного. А теперь…
Он закрыл глаза, его лицо стало сосредоточенным, почти напряженным. На лбу выступила капля пота, он весь как-то собрался. Воздух вокруг него словно загудел, ладонь неплотно обхватила кружку.
Вода в кружке начала медленно нагреваться. Пар стал подниматься над ее поверхностью. Мур почти не касался кружки напрямую, но она нагревалась, словно сама по себе.
— Дар Улья, — пробормотал он, открыв глаза. Его взгляд был усталым, но в нем горела тихая гордость. —Каждый иммунный получает свой дар, понимаешь. У кого-то сила, у кого-то скорость, у кого-то — способность на мысли влиять или читать их. А у меня — это.
Он убрал руку, вода в кружке была уже почти кипящей. Опер даже проверил ее, сунув палец в кипяток, и теперь, тихо матерясь, дул на обожженное место.
—Не все дары такие заметные. У некоторых — возможность животных чувствовать там или людей, кто-то имунных чует, у некоторых — что-то ещё… незаметное, мля, но очень полезное. Но это — то, что дает нам Улей… — мужик сделал глоток из кружки с живцом. — А у кого-то совсем бесполезные, например, готовить хорошо…
Тут вмешался Свен, возмущенный до глубины души таким принижением искусства кулинарии.
— Хорошо готовить не бесполезно.
Отряд дружно заржал, кто о чем, а этот про пожрать.
— Ну или там петь, йоптыть, —продолжил Шнырь.
— Это да, ерундовина, — кивнул Свен, ему вдруг остро захотелось тоже что-то такое уметь. — А какие у нас будут?
— Того никто не знает, — пожал плечами мур. — Это как рулетка,
— Будешь размер сисек на глаз определять! —захохотал Опер.
— Это я и так умею, — обиженно отвернулся Свен.
— Дары, это хорошо, — вклинился молчавший все это время Шелест. — Но ты, помнится, нам обещал рассказать верный шанс выжить…
— Вы ж на корабле внешников явились, — усмехнулся Шнырь.
— Продолжай, — подбодрил его командир отряда.
— Те нам за органы, ну как нам, Ворону, сука, — он кивнул в сторону кучи тел. — Всегда жемчуг привозят. Чтобы он прокачивал знахарский дар свой, понимаешь, и тех, кто полезный. Две-три всегда есть. Надо найти чемоданчик с ними. Снимите шлемы, и если поймем, что кто-то из вас не имунный, йопта, то жемчужину-то ему и сунем. Так может одна, а то и две еще и так вам останутся.
— Дорогие жемчужины эти? — подозрительно спросил Свен.
— Да это, считай, состояние целое, — он мечтательно вздохнул, представляя, что бы мог с таким-то богатством сделать. С такой жемчужиной даже ментат метку сменить можно. И такие умельцы в Стиксе есть, да только кто ж ему отдаст-то ее.
В голове мелькнула шальная мысль, а не попробовать ли сбежать, прихватив жемчуг? Но он тут же ее отбросил. Видел, как быстро расправились со всей их бандой эти четверо. Его одного положат и глазом не моргнут. Он снова вздохнул, глядя на то, как Опер отправился искать жемчуг. Вскоре тот и правда притащил небольшой кейс, в котором на мягкой подложке лежали две слегка кремовые горошины.
Отряд немного замешкался, но скинул с себя шлемы. Минут через тридцать всех троих начала мучить жажда, разболелась голова. Живец помог. Так и сидели, ждали. Вскоре у Свена и Опера появились первые признаки заражения. Им то жемчуг и отдали.
— Тепло так в брюхе стало, — с дурацкой улыбкой заявил Свен, поглаживая живот.
Бард и Шелест держались. Бард так и вовсе был бодрее всех, даром что всю дорогу молча сидел.
— Теперь вы двое хигтеры, новички, йопта, что приняли жемчуг до появления дара, — поучительно произнес Шнырь, поднимая палец вверх. — Дар ваш изначально сильнее будет. Но вам в стаб нужно, чтобы под присмотром лекаря его пробудить. Иначе делов таких, мля, наворотить можете.
— Ты вот все болтаешь об этих стабах, что это вообще такое? — Шелест, наконец, справился с головной болью и снова принялся за расспросы.
— Весь Улей, это другое название Стикса, понимаешь, состоит из разных кусочков, по форме похожих на соты — кластеров. Есть быстрые, на них перезагрузка происходит часто, от суток до недели. Есть долгие, там может и раз в месяц новый кластер прилетать, может и реже. А есть стабы. Стабильные кластеры, йоптыть. Эти или совсем не перезагружаются, или так редко, что этого никто и не помнит уже. Вот на них то и строят поселки, где живут рейдеры. Там и банки есть, и знахари, и, сука, ментаты…