Отряд особо опасных горничных: проделки северного эльфа 2
Шрифт:
— Вот же… Я хотела только узнать об оружии…
Какая-то неуловимая мысль или скорее уже привычка заставила ее вновь открыть глаза и перевести взгляд на тумбу, находившуюся возле постели. Там, на поверхности тумбы, стояло несколько бутылок с алкоголем различных размеров. Эдит посмотрела на свою коллекцию с какой-то задумчивостью, и уже была готова встать и подойти к ней, но почему-то резко передумала. Вновь закрыв глаза, она положила ладонь на свой лоб и возмущенно вскрикнула:
— Не хотят говорить, и ладно! Больно надо.
20. Проделка двадцатая
В ушах стоял звон. Ощущая
После того инцидента со стрелами подобных атак больше не было, что явно свидетельствовало о нехватке оружия для таких масштабных нападений. В тайне радуюсь этому, но все еще не переставая опасаться возможности подобный атаки, Шафл и его люди, продолжали стоять в ряд.
Обогнуть это место было невозможно. По правую и левую стороны находились извилистые опасные местности, такие как скалы, а также полноводная даже в подобный снежный период река. Для нападавших единственной возможностью пойти по главной дороге было прорваться через группу Шафла, а вот уже второй, более неудачной, но все же подходящей возможностью, был прорыв линии обороны со стороны Эйс.
Противники были измотаны не меньше Шафла и его группы. Это было видно по тому, как резко сократилась частота их атак, а также по тому, как отчаянно они сражались. Казалось, будто они были загнаны в угол, хотя в угол были загнаны явно не они.
Вновь из леса начали выходить фигуры противников. Перешагивая через валявшиеся тела, оттащить которые ни у кого даже не было времени, все эти люди решительно и как-то напряженно шли в бой.
При виде их Шафл и его союзники вновь встали в боевые стойки и приготовились к атаке. Присматриваясь к фигурам тех, кто шел прямо на них, Шафл отмечал их довольно потрепанное и изнеможденное состояние. Оружие, казалось, уже было в источенном состоянии, мечи, покрытые не то кровью, не то грязью, явно свидетельствовали о минувшем сражении. Даже доспехи и любые другие защитные одеяния, которые они носили, не были достаточно свежи и чисты. У некоторых из наемников даже были поломаны щиты или нагрудные доспехи.
«Они, — задумался Шафл, — отступили, но не стали подготавливаться к новому бою? Почему? Потому что у них кончились припасы или потому что что-то случилось у них в лагере? Вряд ли второе, учитывая их самоуверенность».
Неожиданно со стороны леса прозвучало ржание лошадей. Услышав этот звук Шафл и его союзники насторожились и, наученные опытом, уже приготовились к внезапной атаке.
Следом за ржанием лошадей прозвучали и крики. Сощурившись, Шафл начал всматриваться в тонкую линию леса, из которой им на встречу уже не шли, нет, к ним бежали со всей скорости люди. Будто подгоняемые кем-то, они испуганно уносили ноги.
— Шафл! — произнес голос одной из скрытных, стоявшей рядом и ожидавшей приказов.
Шафл приподнял вверх правую руку, как бы приказывая замолчать и приготовиться. Взгляд его все также был направлен в сторону леса. Вскоре, следом за бежавшими людьми, показались и фигуры тех, кто скакал прямо за ними на лошадях. Нагоняя убегавших наемников, эти люди вынимали из ножен свои мечи и без колебаний убивали их одним
Постепенно, когда картинка перед глазами стала четче, и когда лица всадников стали различимы, улыбка на губах Шафла начала плавно расползаться. Надежда вызвала радость, а радость вызвала прилив бодрости.
— Шафл… — вновь протянула девушка настороженно.
Шафл опустил руку. Устало выпрямившись, он гордо приподнял голову и ответил:
— Можешь расслабиться. Это наши.
***
— Ты и сегодня помогаешь мне, — произнесла Квин, искоса поглядывая на следовавшую за ней по всюду, словно хвостик, девушку. Козетта шла на один шаг позади, удерживая в руках стопку чистой одежды для беженцев.
— Мне не сложно, — с улыбкой ответила девушка, заглядываясь на прекрасные черты лица эльфа. С какой стороны не посмотри, но Квин казалась действительно привлекательной. Ее миловидное личико в сочетании с приятным доброжелательным характером так и притягивало к себе. Отталкивало лишь одно: осознание того, что она была эльфом. И подобное не было удивительным. Представители разных рас обычно находились исключительно на своих территориях и редко захаживали на чужие. Исключением можно было назвать лишь зверолюдей, у которых не было ни своих территорий, ни своих прав.
Подсознательная неприязнь к другим расам воспитывалась с детства. Начиная от родителей, рассказывавших страшные сказки о драконах и эльфах, которые едят всех непослушных детей, и заканчивая ровесниками, которые распространяли эти утверждения и продолжали воспитывать в себе эти категоричные взгляды на мир.
— Если у тебя еще найдется для меня работа… — заговорила Козетта.
— Ты готова мне помочь? — перебила ее Квин. — Спасибо.
Козетта замолчала. В отличие от остальных горничных Квин не отталкивала ее явно и будто даже подпускала к себе, но мысленно проводила между ними четкую грань.
«Просит меня называть ее Королевой, — задумалась Козетта, немного хмуря брови, — ненормальная с ненормальными замашками. Настолько же высокомерная, насколько и ее господин, правда, у того есть на это право, а вот у нее нет».
— Ладно, — произнесла Квин, останавливаясь у нужной двери. Повернувшись лицом к Козетте, эльфийка протянула ей правую руку. Та поняла все довольно быстро и потому легко отдала стопку с одеждой Квин.
— А потом, — заговорила Козетта с надеждой в голосе, — мы можем потом с тобой еще встретиться и поговорить?
— Поговорить? — переспросила Квин с заботливой улыбкой. — Это только в том случае, если у меня больше не останется работы. Пока что возвращайся в свою комнату.
Козетта кивнула. Быстро развернувшись, она с легкой улыбкой на губах побежала вперед по коридору в сторону жилых комнат для беженцев. В отличие от остальных шпионов в этом доме она не рисковала. Пусть она и пыталась сблизиться со всеми, но она не делала ничего, в чем ее можно было бы упрекнуть. Так, пробегая мимо одного из поворотов коридора, Козетта ощутила, как кто-то внезапно схватил ее за руку. Все произошло мгновенно. Козетта потеряла равновесие, а ее спина оказалась будто приколочена к стене.