Отшельник 2
Шрифт:
Участковый Виталик на той стороне линии нервно рассмеялся:
— Золото и бриллианты! А если серьёзно, Андрей Михайлович, то рекомендую вынести все подозрительные предметы за ворота. Особенно тот, что на гвоздике у двери в прихожей.
Самарин бросил взгляд на автомат, висевший на привычном месте, и уточнил:
— Виталя, у них задача что-нибудь найти, или просто должны потрепать нервы?
— Да чёрт их знает, Андрей Михайлович, — честно ответил участковый. — Я тоже с ними буду, так что уж совсем голимый беспредел постараюсь не допустить, но я не Госстрах, и на сто процентов
— Понял тебя, Виталик. Когда будешь?
— Часам к двум, если в вашем болоте не застрянем.
Самарин с досадой поморщился. Рукотворное болото, устроенное два с половиной года назад бандитствующими блогерами, подсушило ранними морозами, и естественная защита Любимовки от агрессивного внешнего мира почти полностью исчезла. Пока снег не выпадет, в деревню можно проехать даже на импортной пузотёрке и не испачкать колёса. Вот потом только на снегоходе или тракторе с отвалом.
— Ладно, Виталик, жду гостей.
Ну а время ожидания можно скрасить чем-нибудь полезным. Например, выкатить за ворота в средневековье четыре трехфунтовых единорога, сделанные по заказу Андрея Михайловича умельцами из Ворсмы, и привезённые в Любимовку в его отсутствие. Или вот железо… Кстати, а что железо? В наличии на приусадебном участке двухсот тонн стального проката нет никакого криминала. Железо не искуришь и по вене им не ширнёшься, так что пусть лежит себе спокойненько.
Четыреста пар кирзовых сапог в сарае? Какая мелочь, право слово! В деревне это чуть ли не всесезонная и частично парадно-выходная обувь, и любой грибник вам со знанием дела расскажет, что нет в лесу более надёжной и удобной обувки, чем старый добрый кирзовый сапог. Некоторые охотники могут возразить и покажут суперсовременные ботинки за восемь тысяч евро, но такие охотники с понтами до небес в Любимовке как-то не приживаются. Так что нет ничего удивительного в наличии четырёхсот пар — у справного хозяина должен быть небольшой запас на чёрный день. А если чёрный день затянется, то и такого количества не хватит.
Вот на этот случай валенки есть, но немного. Всего триста пар, зато с галошами. Если бы вы знали, как тяжело в наши дни найти галошу обыкновенную классическую, чтоб блестящая снаружи и красная внутри.
Что ещё есть? Воск не успел весь отправить, да тюки овечьей шерсти с лета зависли. Чёртов кризис заставляет людей экономить и покупать дешёвые тряпки из китайской химозы, игнорируя качественные материалы. Печально… Из-за этого и со льном Андрей Михайлович не работал, а о продаже конопляного сырья даже не заикался.
А вон там что лежит? Там стекло листовое в ящиках и зеркала. Тоже не криминал, с какой стороны не посмотри. Короче, чист Андрей Михайлович Самарин аки… аки… Да вот аки это стекло и чист.
Осталось только Филина вместе с пушками выставить за ворота — на его разбойную рожу у гостей из следственного комитета со стопроцентной вероятностью сработает хватательный рефлекс. Человек он такой — вроде обыкновенный, ничем не примечательный и немного даже благообразный, а как глянешь на него, так сразу хочется кошелёк отдать и постараться не встречаться тёмной ночью в узком переулке.
— А как же огневая поддержка, княже? — Филин
— Иди уж, — Самарин вытолкал любимовского старосту за ворота и упёрся взглядом в стоящие рядком трёхфунтовые единороги, про которые как-то забыл. Только-только вот помнил, и вдруг забыл! — Вот же чёрт…
Но подумал, и махнул рукой. Кто в наше время посчитает оружием бронзовые пушки? Предмет коллекционирования, часть ландшафтного дизайна… Вон люди даже танки в домашних музеях держат, а тут какие-то единороги. И вопросов не вызовут, разве что кто-нибудь проявит любопытство и уважительный интерес.
Микроавтобус следственной группы прибыл точно в указанное Виталиком время. Сам участковый ехал впереди на стареньком Уазе, перед воротами резко притормозил, разодрав подмёрзший, но ещё зелёный газон.
— Понаберут водятлов по объявлениям! — крикнул Самарин выскочившему из машины Виталику. — Тебя кто за руль пустил, муфлон ты неподкованный? Здесь же трава, природа родная, мать твоя, а ты по неё своими вредительскими колёсами. Сталина на тебя нет, Виталик! Да в тридцать седьмом году за такое торможение поехал бы ты в Салехард или Анадырь к пингвинам старшим участковым…
— В Анадыре нет пингвинов, Андрей Михайлович, — вместо приветствия начал оправдываться Виталик.
— Тогда на Кушку или в Мары! К зебрам и крокодилам! Весной приедешь и лично собственными вот этими вот твоими руками засеешь всё погубленное. Хочешь озимыми, хочешь яровыми, хоть кукурузу высаживай, но чтоб трава росла ровная, аккуратная и зелёная.
— Она вся зелёная.
— Мне всю не нужно, мне чтоб хорошую посеял. Я понятно объясняю, Виталий?
— Понятно, — кивнул участковый, и мотнул головой в сторону микроавтобуса, из которого уже выгружалась толпа человек в десять численностью. — Я сам гостей привёз, Андрей Михайлович.
— Незванный гость… — проворчал Самарин, и пошёл встречать следственную группу.
К его удивлению, возглавлял приехавших его давний знакомый, проходивший курс оздоровительных процедур ещё по рекламным ценам, значительно отличавшимся от сегодняшних.
— Сергей Сергеевич?
— Доброго дня, Андрей Михайлович. Вы уж не обижайтесь, но мы к вам с обыском. Сами понимаете, не мы такие — служба такая, — гость чуть отвлёкся, чтобы прикрикнуть на сунувшуюся к калитке девицу. — Любаша, какого хрена? Ты лезешь чёрт знает куда, а с меня потом за нарушенный эргегор начальство спросит.
— А что же делать, Сергей Сергеевич? — спросила растерявшаяся от начальственного рыка девица.
— Обыскивать, Люба! Обыскивать! — рассердился главный следователь. — Нас сюда с обыском послали? Вот и проводите соответствующие мероприятия, но не дай бог кто-то сунется на участок или тем более влезет в дом. Здесь тонкие флуктуации, а не хрен собачий. Понятые! Женя, ну что ты как маленький? Почему мангал до сих пор не разожгли?
— Уже достаём! — радостно откликнулись от микроавтобуса.