Отшить Серого, или Сказка о Красной Шапочке
Шрифт:
Мамино «Я же говорила! Романы до добра не доведут» так и зудит в подкорке. Но что поделать, если хочется любви — безумной, страстной, чтоб дух вышибало… а не занудного с проплешиной Петровича.
Нет, я с упорством барана убеждаю всех, что мне хорошо одной. И мне реально дурно от самой мысли, чтоб уступить кому-то право выбирать цвет обоев или, не дай боже, позволю стягивать во сне одеяло. Но!
Как только в мой кабинет забегает ассистентка Наташка и сдавленным шёпотом сообщает: «Ксюха, к нам по коридору такой Аполлон идёт!», я слышу торжественные фанфары
— Давай бабуля, хоть ты не подведи. Ничего не спрашивай, — проворчала я, прибавляя шагу.
Забежала в подъезд с пожелтевшим объявлением на первом этаже:
«Уважаемые гости! Дом находится под энергетической защитой "Золотой купол". Убедительное предупреждение под лестницей не ссать — причиндалы отвалятся! На собак наведу порчу по их какашкам! Будьте осмотрительны! Берегите здоровье!».
Эта старая хохма авторства нашей соседки — известной в узких кругах прорицательницы Стеллы. На самом деле тётка безобиднейшая. Просто пенсия смехотворная, живёт одна, вот и решила в прошлом психотерапевт податься в ворожеи. Гадает на всём подряд: от кофейной гущи до чайной заварки и бульонных кубиков. Что интересно, пока никто не жалуется. Видимо, психотерапевт она всё-таки хороший.
Поднявшись на второй этаж, я вдавила звонок возле железной массивной двери. Пока щёлкали замки, представила, как согрею озябшие пальцы о кружку с чаем, и смутная горечь от нелепого знакомства немного отступила.
Что ж…
Бабуля не подвела.
Открыла вообще не она!
Передо мной вырос светловолосый молодой человек, высокий, с насмешливыми синими глазами и уже знакомой волчьей ухмылкой.
Я осторожно шагнула назад, захлопнула дверь, с сомнением всмотрелась в номер квартиры.
Никакой ошибки.
И расхохоталась. Немного истерично, наверное.
— Ты какого чёрта здесь делаешь?!
— Тебя жду, — вкрадчиво ответил Серый.
В полумраке прихожей таинственно сверкнули его глаза.
— Меня бабушка ждёт, а не ты. Где она? Бабуля! — позвала взволнованно, встав на цыпочки и выглядывая из-за его плеча.
— Не ори так, — Поморщился Серый, забирая из моих одеревеневших пальцев корзинку, и нахально припечатал: — Я за неё. Давай обнимемся, что ли?
— Обойдёшься. — Протиснулась в квартиру, но далеко пройти он мне не дал.
Схватил за плечи и на ухо быстро зашептал:
— Смотри-ка, какие мы неприветливые. Чем это я опять тебя не устраиваю?
— Руки больно загребущие.
— Это чтоб крепче тебя обнять.
Да куда уже крепче? Я прямо вижу, как с утра буду пестрить синяками.
— И рот не затыкается. — Добавила больше строгости в голос. Что, впрочем, снова не возымело эффекта.
— А это чтобы легче тебя уломать.
Тут очень вовремя скрипнула дверь кухни, являя нашему взору подозрительно разрумяненную бабушку. И так как она принципиально ничего крепче Корвалола никогда не употребляла, а в руке воинственно сжимала веник, единственной
Характер у бабули крутой. Я приготовилась насладиться зрелищем, как обнаглевшего Серого прогонят взашей. Да с таким размахом, что он забудет сюда и короткую дорожку, и длинную. Но…
Что-то пошло не так.
— Смахни-ка снег с обуви, ковёр намочишь. — Нахмурилась бабушка, протягивая мне веник. — Пешком, что ли, с другого конца города шла? Мать твоя уже телефон мне оборвала, всё спрашивала как пирожки.
— А ты что ответила? — Моргнула я растеряно, содрогаясь от предстоящего мне выноса мозга. Родители давно грозятся, что спалят все мои книги, если за ум не возьмусь. Похоже, всё-таки допрыгалась. Жареным потянуло.
— Ой, таки не делай испуганные глаза. Прикрыла я тебя, куда деваться. — Ворчливо отмахнулась бабуля. — Грех на душу взяла на старости лет. Авось хоть из благодарности поумнеешь и прекратишь ерундой заниматься.
Серый между тем не растерялся. Воспользовался заминкой и давай меня отряхивать.
— Бабуль, а это кто? — Я с подозрением покосилась на скалящегося волчонка.
— Серёга. Племянник Стеллы нашей. Помогает тётушке по дому.
— Зачем же в квартиру кого попало впускать? — Спокойствие далось мучительно.
— Тьфу ты, выдра невоспитанная. Парень мне дерево денежное помог донести. На семь монет заговорённое.
— Чушь это всё, ба.
— Чушь — вот эта твоя срамота! — Она с негодованием выхватила мою книгу из корзинки и ткнула узловатым пальцем в обложку. Обычную такую обложку. С волооким рельефным варваром посередине. — А дерево, между прочим, работает. Только в дом занесли, по телевизору сразу сказали, что пенсию повысят.
Я решила промолчать, чтоб у бабули не подскочило давление. Это она ещё не знает, что я с Петровичем отказалась завтра пойти в ресторан. Опять проворонила последний поезд, так сказать.
— Да перестань ты! — Решила я хоть в чём-то себя не сдерживать и вызверилась на Серого.
За что незамедлительно отхватила веником по заднице.
— Вся поясница в снегу, — пояснил он с невиннейшей улыбкой. — В сугроб, что ли, упала?
— На гопников местных нарвалась. — Выразительно посмотрела в его бесстыжие глаза. — Еле ноги унесла.
— Какой кошмар! — Тут же всплеснула руками бабушка. — Раздевайся-ка, милая. У меня переночуешь. Это ж надо было додуматься, ночью по нашему району шастать!
— Давай я тебя провожу? — предложил Серый и быстро добавил: — Мне всё равно на другой конец города топать. Одному не так скучно будет. Нам в одну сторону, кажется?
Пока я возмущённо хватала ртом воздух, этот разбойник принялся заматывать обратно мой шарф. Так ещё и пальцами провёл по горящим после поцелуя губам, ухмыляясь и прожигая меня многообещающим взглядом.
Я сбросила его руку, сгоняя неуместное смущение.
Кто тут старше, не поняла? Это что ещё за вольности?!
Однако его пальцы вернулись на прежнее место и с удвоенным рвением продолжили готовить меня к совместной прогулке.