Отсроченное удовольствие
Шрифт:
Он прижимает ладонь к груди.
— Женщина моей мечты — любительница животных.
Я смеюсь.
— Думаю, что остальные люди на сегодняшнем благотворительном вечере тоже любители животных.
— Не разрушай мои иллюзии, Слоун. Я предпочитаю думать, что это только мы, — смеется он в ответ.
Я задумываюсь о его словах. Иллюзия, мы. Неужели я позволю этому волшебному моменту отвлечь меня от моей цели? В конце концов, я пошла на вечер, планируя только обзавестись контактами. Я не собиралась встречать мужчину и проводить с ним вечер.
— Неужели сегодняшний вечер — это иллюзия?
Мы останавливаемся на углу возле Центрального парка, лунный свет отбрасывает серебристый отблеск на его красивое лицо.
Малоун задумчиво отвечает:
— Он немного похож на нее, не так ли?
— Да, как будто есть пузырь, который вот-вот лопнет. Или, может быть, часы приближаются к полуночи.
Он осматривает улицу.
— Ты превратишься в тыкву, когда часы пробьют двенадцать?
— Не говори глупостей. У меня есть экипаж, мы можем прокатиться.
— Он быстрый? Мы можем разогнать его больше семидесяти?
— Больше сотни. — Я толкаю его локтем.
— Я за.
Показываю ему свои туфли, покачивая ногой.
— А тебе нравятся мои хрустальные туфельки?
Он оглядывает меня с ног до головы, как будто упивается видом.
— Это самые сексуальные хрустальные туфельки, которые я когда-либо видел.
Малоун подходит ближе, кладет руку мне на бедро и опускает пальцы на верхнюю часть попки.
— А теперь я открою тебе один секрет.
— Скажи мне, — говорю я, задыхаясь.
Я трепещу от предвкушения, потому что пока происходящее кажется сказкой.
Конечно, это означает только одно: что-то должно пойти не так. В каждой сказке что-то случается. Вы заблудились в лесу, на вас напали волки или оставили умирать.
Эй, королева драмы, успокойся.
Я буду думать о хорошем, только о хорошем.
Сосредоточусь на этом моменте.
Стон, кажется, грохочет в его груди, и его голос становится низким и хриплым, таким чертовски сексуальным.
— Мне бы очень хотелось снять с тебя эти хрустальные туфельки. Мне бы очень хотелось однажды снять с тебя всё.
Однажды.
Мне нравится, как он смакует это слово, словно сегодня вечером мы не собираемся заниматься этим, и я благодарна ему. Независимо от того, насколько хочу этого и сколько похоти ощущаю, я не позволю ему раздеть меня сегодня.
— Думаю, мне бы хотелось, чтобы ты все это сделал, Малоун. Однажды.
— Тогда однажды, — добавляет он для большей убедительности, как будто мы нашли свою коронную фразу.
Мы оба смеемся, и вскоре смех затихает. Я смотрю на залитое лунным светом небо.
— Это действительно похоже на иллюзию, но, может быть, она не рассеется, — говорю я с некоторой надеждой.
Малоун скользит пальцами по моим.
— Ночь только начинается. Давай сделаем так, чтобы это длилось вечно. Знаешь, о чем я думаю весь вечер?
От
— О чем же?
— О том, где будет наш первый поцелуй.
Он подразумевает, что будет продолжение. Что первый поцелуй приведет ко второму, затем к третьему, а затем и к большему. Вот и вся романтика сегодняшнего вечера. Вот как надо ухаживать за женщиной. Я не стремилась к тому, чтобы кто-то обращался так со мной, но хочу насладиться каждой минутой его ухаживания.
Я смотрю на луну.
— По-моему, здесь самое подходящее место, — говорю я.
Малоун осматривает квартал.
— Да? Черт возьми, любое место хорошее, чтобы поцеловать тебя.
Я приподнимаю подбородок и хватаю его за галстук, требуя того, что хочу и в чем отчаянно нуждаюсь.
— Поцелуй меня, Малоун.
Он обхватывает мою щеку ладонью, проводит большим пальцем по губам. Я содрогаюсь от желания.
Малоун накрывает мои губы своими и целует самым нежным, самым сладким поцелуем, который я когда-либо испытывала. Я чувствую его повсюду — от кончиков своих волос до кончиков пальцев. Чувствую его внутри каждой молекулы, едва заметное прикосновение его губ к моим воспламеняет меня.
Глава 5
Слоун
Он задерживается на моих губах, как будто наслаждается каждой секундой исследования, каждым моментом соединения, как шеф-повар, когда пробует новую смесь.
Проводит пальцами по моим волосам и притягивает меня ближе. Если бы я была старым роботом из научно-фантастического фильма, то загудела бы, запищала и закоротилась, а затем отключилась.
Из-за божественной перегрузки ощущений. Сладкие, горячие искры проносятся по мне, охватывая каждый миллиметр. Пульс взлетает до небес, желание пронизывает каждую клеточку тела.
Этот мужчина умеет целоваться. И знаете, что я еще осознаю?
Этот мужчина хочет меня.
Очень сильно.
Он прижимается ко мне своей набухшей плотью, дразня мыслью о том, что должно произойти.
Именно со мной.
В мгновение ока я буквально вижу, как может пройти эта ночь. Мы едем к нему домой или в гостиницу. Он раздевает меня догола, заставляет парить, а утром мы едим блины.
Я действительно люблю оргазмы и блины.
Но с этим парнем что-то не так.
Дело не в том, что он не сможет доставить мне оргазмы и блины.
Что-то мне подсказывает, что это не тот парень, с которым ты отправишься в мир грез в первую же ночь. Держу пари: когда мы дойдем до этого, это будет искушение на всю ночь. Это будет лунный свет, фейерверк и роскошное время, проведенное в постижении моего тела, изучении каждого желания, ублажении, пока я не перестану соображать. Вот как он целуется. Как мужчина, стремящийся доставить удовольствие женщине, с которой он находится. Которую хочет. И эта женщина — я.