Отстрел
Шрифт:
— А их гонят, между прочим… Муниципалы. Вон включили вертушку…
— Ментам их не взять!
Он качнул тумблер радиосвязи. Где-то впереди был джип ассоциации с секьюрити из группы оперативного реагирования.
—Девятый. Я — Восьмой!..
—Слушаю…
— Где вы?
Джип с группой оперативного реагирования ждал на углу Живописной.
— «Корвет» прошел тебя? Чешет под сто двадцать…
— Не было.
— Сейчас появится…
Рэмбо продиктовал номер.
— Попробуй тормознуть… Не киллеры ли?
По времени все могло срастись.
Через минуту из джипа передали:
— Показался!
— Перекрывай!..
— Пробую.
—Давай! Тем более менты их гонят! Отговоримся…
В «корнете» и не думали тормозить. Перекресток у Живописной прошли на красный. В момент. Словно в одно касание. Рэмбо отстал метров на двести, но расстояние между ними постепенно сокращалось. Еще дальше отставали муниципалы.
— Уходят!..
— Стреляй по колесам!
Дальнейшее произошло в считанные секунды. Из джипа секьюрити шмольнули по шинам. «Корвет» мгновенно потерял скорость. Развернулся на осевую. В ту же минуту навстречу с Таманской улицы вынырнули две машины муниципальной милиции с омоновцами, вызванные интеллигентом капитаном. Они затормозили рядом с джипом группы оперативного реагирования ассоциации. У тех и других было оружие. Инцидент мог закончиться кровью: муниципалы и секьюрити «Лайнса» запросто могли перестрелять друг друга. Головы штурмующих наполнил возбуждающий воздух опасности.
—Свои! — Рэмбо на ходу рванул дверцу. — Частная охрана!
Схватки удалось избежать. Омоновцы штурмовали «корвет» жестко, словно где-нибудь в Минеральных Водах или в Шатойском районе. В выбитые окна спереди и сзади просунулись «Калашниковы». Любое неосторожное движение внутри было чревато, грозило превратить все в кровавое месиво. Все было как в бытность Рэмбо в конторе. Брошенный на асфальт твой потенциальный убийца. Крик полным горлом. Невозможность сдержать себя. Вопросы сгоряча. Бешеная радость оттого, что живой.
—Молча, по одному! Руки за голову!
Из «корвета» с поднятыми руками полезли трое. Высокие, спортивные… Их мгновенно разметали по тротуару. Был высший пик душевного напряжения. Вдели в наручники. Не исключалось, что именно заказным убийцам Нисана, скрывшимся с места происшествия, внезапно так отчаянно-дико не повезло.
—Давай в округ! Тут близко…
Один из задержанных успел крикнуть:
— Мы — охрана кандидата в президенты…
— Разберемся…
Рэмбо вернулся в машину, набрал номер Регионального управления по борьбе с организованной преступностью. Друг его — Бутурлин, которого Сметана не к месту попомнил на рассвете, один из нынешних корифеев РУОПа — оказался на месте. Его уже подняли.
—Тебе тут работа…
Было ясно: убийство Арабова, как имеющее общественный резонанс, отдадут не в Двенадцатый отдел МУРа, а в РУОП. Рэмбо рассказал и про мчавший из центра «корвет».
— Бригада, в общем, стремная. Будто бы охраняют кандидата…
— Черт бы их побрал… — Бутурлин был в образе. Ему вроде все обрыдло. Но потом его все же пробило. — Спасибо. Ты настоящий к о р е ф а н…Еду!
Бутурлин нагрянул внезапно: в отделении милиции его не ждали. Дежурный вскочил с рапортом… Флегматичный, немногословный Бутурлин махнул рукой, молча двинулся мимо, в глубь здания. Задержанных корветовцев только-только
—Частные охранники. Фирма «Новые центурионы»…
Название ни о чем не говорило.
—Лицензированы управлением на Щепкина. Я проверил. Имеют право на огнестрельное оружие…
— Которого при них не оказалось!
Дежурный отозвался как эхо:
— Которого при них не оказалось.
— Зато полные карманы денег…
— Точно.
Перед дежурным лежали пачки долларов, перетянутые аптечными резинками.
Все трое задержанных конечно же были спортсмены — мастера по мудреным единоборствам. В РУОПе уже не удивлялись.
В дверь заглянул сотрудник, приехавший с Бутурлиным:
— Тут задержанный к вам с жалобой… Можно?
— Давай.
— Начальник… — Охранник-спортсмен представился как бригадир. Держался независимо. — Одному нашему при задержании вывернули руку, а ему в среду на соревнования! Международная встреча… — У самого бригадира после жесткого захвата не поворачивалась шея.
О цели поездки бригадир объяснил:
— Нас вызвали телефонограммой… Сообщили, что совершено нападение на квартиру нашего президента.
— И вы конечно же бросились на помощь… — встрял приехавший с Бутурлиным руоповец.
— Можете проверить у дежурного. Он наверняка записал вызов…
Бутурлин полюбопытствовал без интереса:
— Кто сообщил о нападении на квартиру?
— Не знаю. Нас послал дежурный…
— В момент звонка вы находились с ним?
— Во дворе.
— Кто непосредственно получил приказ ехать?
— Лично я.
— И вы выехали без оружия? — снова вмешался руоповец. — По серьезному сигналу?
Центурионец не ответил.
— Может, оно в машине?
— Нет. Откуда?!
Руоповец все же вытащил его на упоминание о кандидате в президенты.
— Наряд с оружием задействован в личной охране кандидата в президенты…
— Кого же?
—Начальству виднее… Пусть объясняется!
Бутурлин ничего не сказал. Среди «своих» было полно «чужих». Дежурный мог вполне прирабатывать в пункте обмена валюты, телохранителем или охранником.
«Может, с ходу, только уедем, позвонит этим „Новым центурионам“, расскажет, чем интересовались…»
Неприветливый, сумрачный подошел к плану города. Задал несколько постылых вопросов:
— Кто указал маршрут, каким ехать к начальству?
— Я сам… Шеф живет в Серебряном бору.
Шоссе, которым они следовали к Хорошевке, проходило в стороне от места убийства бухарского банкира, но водитель мог прогнать мимо дома Арабова, подождать кого-то, кто оттуда выбежал…
«Кто-то мог подсесть по дороге… Исчезнуть в районе Серебряного бора. Если бы не Рэмбо. Не муниципалы…»
Бутурлин ничего больше не спросил, пошел к машине. Дежурный выскочил следом.