Отступник
Шрифт:
— Подлая атака, — сказала Молли. — Которая не будет подлой, если ты знаешь, где он и что он делает. Интеллектус!
Я потер висок пальцем.
— Превосходная мысль, Кузнечик.
Вдали грохотнул гром.
Я вздохнул.
— Томас умеет плавать в плохую погоду, а я не знаю как делать это. Такая погода может резко ухудшиться. Нам нужно направиться в док и рискнуть.
Я был навигатором. Тьфу, послушайте, — навигатором. Лодка имела рулевое колесо и рычаг скорости. Ей было управлять так же сложно, как и перегруженным автомобилем. Конечно, просто не значило легко, но все же. Процесс направления лодки и поддержания
Я провел Плавунца по безопасному пути сквозь рифы и пришвартовал его в доке на этот раз гораздо более гладко. Уилл ожидал у перил и уже был готов. Он спрыгнул в док и Джорджия бросила ему швартовый.
— Не наступайте на землю, до тех пор, пока мне не представиться шанса сделать это первым! — крикнул я им. — Я хочу, ээ, своего рода представить вас.
Билли бросил на меня косой взгляд.
— Хм. Ладно, Гарри.
Я спустился с мостика и уже собирался спрыгнуть в док, когда высокая, стройная фигура в черной мантии, черной накидке и черном капюшоне появилась из-под завесы прямо на самом краю дока. Он поднял старый, покрытый рунами посох, пробормотал слово, и затем сокрушительно ударил им в деревянную обшивку.
В точке удара возник сверкающий диск голубого света. У меня едва хватило времени, чтобы коснуться своей воли, скрестить руки в запястьях на уровне груди и обрушить энергию в оба моих браслета-щита и в укрепляющуюся ментальную защиту.
Пятно глубокого синего, фиолетового и одновременно темно-зеленого цвета, похожее на клубы дыма, сжимающимся кольцом возникло вокруг Молли, Уилла и Джорджии, и все трое просто потеряли сознание, бесчувственной грудой растянувшись на пристани и палубе лодки. У меня в глазах потемнело и на мгновение я почувствовал себя невыносимо уставшим, но я в панике накачал в мой щит больше энергии, и мгновение прошло.
Облаченная в мантию фигура стояла, на несколько секунд уставившись на меня. Затем раздался глубокий голос.
— Опусти посох, Дрезден. — Вокруг его посоха собрался водоворот успокаивающих цветов, и он направил его на меня словно пистолет. — Все кончено.
Глава 39
Дождь шел не переставая. Я рискнул взглянуть на остальных. Они все лежали неподвижно, но дышали. Голова, плечи и руки Молли вывалились за борт лодки. Ее мокрые, окрашенные в темно-синий цвет волосы казались гораздо темнее. При каждом покачивании лодки ее руки касались воды. Она могла свалиться в озеро.
Я повернулся к одетой в мантию фигуре и взглянул на него. Большие колышущиеся мантии и плащи всегда выглядят драматично, особенно если стоишь лицом к ветру, но под спокойным, проливным дождем они промокают. Одежда прилипла к телу и выглядела достаточно плачевно.
Дождь также сделал плащ темнее, чем он был. Приглядевшись, я увидел оттенки цвета в одежде, которая обычно не была черной. Она была фиолетовой настолько, что казалась черной.
— Чародей Рашид? — спросил я.
Посох Привратника не дрогнул, когда он повернулся ко мне лицом. Он поднял руку и откинул капюшон. Лицо его было вытянутым, с резкими чертами и выветренное как старая кожа. Он носил бороду с вкраплениями серебра, а его короткие серебряные волосы были как жесткая щетка. Один его глаз был темным. На месте другого было два старых серебряных шрама, протянувшихся от линии волос до челюсти. Такая травма должна было повредить его настоящий глаз. Он был заменен чем то вроде шарикоподшипника из нержавеющей стали.
— Действительно, — сказал он
— Я должен был догадаться раньше. Не так много чародеев выше меня ростом.
— Убери свой посох, чародей Дрезден. Пока кто-нибудь еще не пострадал.
— Я не могу этого сделать, — сказал я.
— А я не могу тебе позволить открыто бросить вызов на битву Белому Совету.
— Нет? — челюсть у меня отвисла. — Почему нет?
Его глубокий, звонкий голос звучал обеспокоенно.
— Твое время еще не настало.
Мои брови взлетели вверх.
— Еще не…?
Он покачал головой.
— Участки во времени. Это не то время или место. То, что ты собираешься делать — будет стоит жизней — и среди них твоя собственная. Я не хочу тебе вреда, юный чародей. Но если ты не сдашься, пусть будет так.
Я прищурился.
— А если я этого не сделаю, умрет невиновный человек. Я не хочу сражаться с вами. Но я не собираюсь стоять и смотреть, как Черный Совет убивает Моргана и отплясывать позади сцены, когда они будут это делать снова в будущем.
Он немного склонил голову.
— Черный Совет?
— Назовите их как хотите, — сказал я. — Люди, на которых работает предатель. Тот, кто продолжает сеять беспокойства среди сил. Кто продолжает изменять положение вещей.
Трудно было сказать по его лицу о чем он думает.
— Каких вещей?
— Странности, которые мы видели. Загадочные фигуры, выдавшие агентам ФБР волчьи пояса. Красная Коллегия, вступившая в сражение с поддержкой Иных. Королевы Фэйри, ведущий себя странно и попытавшиеся нарушить природный порядок Дворов Фэйри. Унсийли, оставшиеся непричастными, после того как они допустили сильнейшую атаку вампиров, прошедших по их территории. Атака на Арктис Тор. Я могу привести еще с полдюжины других событий вместе с этими, и это только те, в которые я сам был вовлечен. — Я широко махнул рукой в сторону Чикаго. — Мир становится более странным и пугающим, а мы так заняты тем, что сражаемся друг с другом, что даже не видим этого. Кто-то стоит за этим.
Он долго смотрел на меня в молчании. Затем он сказал:
— Да.
Я нахмурился на него, и едва мои губы шевельнулись, как я понял в чем дело.
— И вы думаете — я с ними заодно.
Он помолчал, перед тем как начал говорить — но черт возьми, он почти всегда так делает.
— Может быть на это есть причины. Добавь к своему списку нарушения баланса такие события, как начало открытой войны между Красной Коллегией и Белым Советом. Передача короны Сийли от одной юной Королевы к другой посредством кровавого бунта, а не по воле Титании. Стражи, сотрудничающие с Беллой Коллегией вампиров на регулярной основе. Студенты колледжа, наученные магии настолько, чтобы превращаться в оборотней. Маленький Народец, Дикие феи, объединившиеся и организованные. Исчезновение наиболее могущественного артефакта церкви — и, как указывают некоторые признаки, то, что она хранилась у чародея, который даже на словах не признает веру, и тем более верит.
Я нахмурился.
— Ну да. Когда вы представляете их в таком свете.
Он слабо улыбнулся.
Я поднял руку ладонью наружу.
— Клянусь вам моей магией, единственное, что меня связывает с этими душевнобольными — это то, что я пытаюсь потушить все пожары, которые они продолжают устраивать. И если меня окружают сомнительные вещи, то это потому, что так происходит всегда, когда играешь вне своей лиги. Вы должны искать решение там, где можете, не там, где удобно.
Привратник задумчиво пожевал губами, размышляя о сказанном мной.