Отступники Старого мира
Шрифт:
Воспоминания о прежних днях быстро пронеслись в голове и выветрились, когда, в ответ на мой клаксон, ворота склада открылись. Я завёл вездеход внутрь, чтобы оставить его здесь до отъезда — пары часов на морозе было достаточно, чтобы машина прекратила заводиться. К моему удивлению, место для парковки было трудно отыскать. Склад был забит таким количеством техники, какого я никогда не видел. Вокруг сновали механики, ковыряясь в двигателях. Некоторые машины были заведены и тарахтели многоголосьем. Бочки с топливом, которые обычно занимали большую часть помещения, сегодня теснились вдоль стен, возвышаясь многоэтажными пирамидами.
Я нашёл где оставить
— …Жёлтый глохнет, когда сбрасываешь газ. Им, конечно, нечасто пользуются, но заодно посмотри его. Главное, проверь Е08 и М17. Да возьми ты уже блокнот, растяпа! — вдруг ещё больше повысил голос он. — Забудешь же всё!
Я как раз проходил мимо, когда младший побежал за блокнотом. Старший вскинул руку, останавливая меня, и сунул мне под нос планшет с каким-то списком.
— Это что? — крикнул я.
— Распишись за технику, — проорал он.
Это было необычно. Раньше никто не контролировал эти вопросы — кому придёт в голову угонять чужой вездеход? Я присмотрелся к списку и увидел, что речь идёт о каком-то перегоне машин.
— Кажется, это ошибка. Я ничего никуда не перегоняю. Я приехал за материалами и на этом же вездеходе вернусь обратно.
Механик посмотрел на меня, на машину и убрал планшет, а я спросил:
— А для чего это всё?
— Ты не слышал? — удивился механик. — Менаги устраивает самую большую разведку за всё время. Он собирает всю технику, какую может, чтобы отправить экспедиции сразу в нескольких направлениях.
Он осмотрелся и добавил:
— Некоторые вездеходы на ладан дышат, а новые всё приходят и приходят. Надо куда-то этот металлолом девать, а то уже сейчас они еле влезают…
Механик замолчал, оглядывая ряды машин, а я спросил:
— Где Менаги собрался взять столько людей?
— Не знаю. Похоже, постоянных работников с колоний переведут в разведку.
— Кто же тогда будет добывать топливо?
— Я не знаю. Моё дело вообще маленькое, мне только учёт нужно вести, да проверять, чтобы всё это железо было на ходу.
— Надеюсь, — я усмехнулся, — к моему возвращению конкретно этот вездеход никуда не уйдёт.
В этот момент вернулся младший механик, и старший переключился на него, кажется, пропустив моё замечание мимо ушей:
— Так вот, Е08 и М17 проверь, а потом займись теми, — он ткнул в несколько машин, стоявших отдельно. Младший механик еле поспевал записывать за ним.
Я понял, что наша беседа окончена. Эта выставка машин мрачно подсказывала, что мои представления о непростом будущем были слишком оптимистичными. А я с ними только-только примирился.
Размышляя об этом, я покинул склад, пересёк улицу и вошёл в здание администрации. Просторный вестибюль, утопающий в сумраке, встретил меня шорохами, звуками хлопающих дверей и эхом разговоров. Здесь всё жужжало в унисон складу — громче, чем обычно. Я подошёл к стойке дежурного. Позади неё, на стене, до сих пор красовался плохо стёртый герб Лакчами. Дежурный направил меня в нужный кабинет для утверждения запроса на материалы, но получить взрывчатку по-прежнему можно было только через координатора проекта — устаревшая схема оборота оружия и опасных веществ всё ещё действовала. Должность координатора проекта после революции слилась с новоиспечённой
— А где он? — поинтересовался я.
— Проводит инструктаж по экспедициям в здании фермы, — не поднимая головы, ответил дежурный. — Но лучше подождать его здесь. Туда всё равно никого не пускают, кроме участников экспедиций.
— На ферме? Зачем? — «Январь» сегодня не прекращал удивлять.
Дежурный оторвался от своих дел и посмотрел на меня.
— Им нужно было очень много места, — ответил он, — Менаги согнал большую толпу рабочих.
— Да? Нас даже не предупреждали…
— Никого не предупреждали, — равнодушно отозвался дежурный, — это приезжие. Менаги набрал для этого новых людей за рубежом.
Трудно описать облегчение, которое несла эта новость. Значит, нам не придётся возвращаться к условиям времён Лакчами. Экспедициями займутся новые команды, а мы будем снабжать их топливом, пока они сами не найдут месторождения. Возможно, на несколько месяцев придётся хорошенько напрячься, зато потом всё станет гораздо лучше. Больше топлива — больше денег, а значит, нас ждали благополучные времена.
Я думал, что часть персонала с «Зари» будет переведена на экспедиции. После разговора с механиком ситуация стала выглядеть ещё хуже. Так что новость о новых рабочих просто окрылила меня. Даже сгустившееся в последние недели разочарование перестало быть таким монолитным. Я быстро получил подтверждение на свой запрос по материалам и отнёс его на склад. Пока я ждал погрузки труб в вездеход и возвращения Менаги, можно было зайти в клуб и выпить чего-нибудь горячего. Выйдя со склада, я посмотрел в конец улицы, за которым открывался вид на ветряки и стоявшее поодаль огромное здание фермы, величественно проступающее из снегопада. Некоторые считали его символом расточительства — учитывая затраты на постройку и поддержание этого искусственного огорода, продукты с него были не сильно дешевле, если не дороже, чем доставка из-за океана. Но мне ферма казалась символом независимости Антарты, и было что-то знаковое в том, что экспедиции начинают свой путь именно отсюда.
Я вошёл в клуб воодушевлённым и сразу ощутил странный диссонанс местной атмосферы со своим состоянием. Здесь царило то же настроение, какое одолевало меня всего полчаса назад. Жалюзи на окнах были наполовину закрыты и слабо пропускали свет с улицы, отчего зал утопал в полумраке. На большинстве столов стояли перевёрнутые стулья. Сцена терялась в темноте, и всё заведение казалось безжизненным. Я не сразу заметил, что на одном из столиков включена лампа, тусклый свет которой падает на двух посетителей. Бармен, казалось, дремал, когда я подошёл к стойке и заказал себе кофе. Он молча наполнил мне кружку, взял деньги и вернулся в своё сонное состояние.
Я не стал донимать его разговорами и направился к единственным гостям клуба. Это была странная парочка: старик с длинными седыми волосами, зачёсанными назад, и молодой парень примерно моего возраста. Оба сидели в куртках, хотя в клубе было не так уж и холодно.
— Позволите? — спросил я, подойдя к столу.
— Разумеется, присоединяйтесь, — ответил старик.
— Ашвар Шел-Тулия, — представился я.
— Карру Шолла, — отозвался старик.
— Маиф, — представился парень.
— Карру Шолла?! — я уже и не гадал, какие ещё сюрпризы меня ждут сегодня. — Архитектор?