Оттенки изумрудных глаз
Шрифт:
Я опускаю веки, сосредоточивая свои мысли на одной цели. Начиная чувствовать свою магию, сгущающуюся под кожей, бегущую вдоль вен.
Пламя мерцает на ладонях, потрескивает. И перебегает, наконец, на поленья.
Я открываю глаза, ощутив, как нежную кожу на лице обдало мягким теплом. Свежий кипящий огонь принялся энергично изучать дерево, трескать его, жадно поглощать.
И это тепло тянет чуть-чуть, покалывает, приятно фонит. Разливается в груди, покрывая боль, холод и все остальные негативные эмоции. Залечивая зияющие пустотные дыры.
Я обхватываю колени руками,
Мы победили. Победили, да.
Я энергично смакую это горько-сладкое слово, катая его на языке подобно ириске, что быстро липнет к зубам. Чувствую ноющий жар в виске, гулко бьющий подобно пульсу.
Оттого, что вспоминаю. Как посылаю спасительную вспышку трикстеру из-за своего укрытия, и как она отражается от ледяной кожи, летит обратно… Режет кожу.
Я машинально стискиваю недавно обожженную руку, чтобы убедиться, что все в порядке. Сердце начинает тревожно постукивать под зеленым плащом. Очень чуткое.
И, словно в довершение моим мыслям, низкий баритон рассекает повисшую тишину:
— Почему ты выдала себя, когда я сказал спрятаться и не показываться?
Последние слова Локи особо подчеркивает интонацией, заставив нахмуриться. Я вздрагиваю, переплетая озябшие пальцы в замок и сосредотачивая на вопросе свои мысли.
— Ты был в опасности, — хрипло, слегка подрагивающим голосом отвечаю я, наконец придав своему лицу спокойный вид и развернув его к богу коварства. Он сидел прямо на снегу, вытянув ноги к огню. Я невольно пробежалась по нему быстрым взглядом, облизнув пересохшие губы. Внутри знакомым отпечатком легло тянущее чувство.
— Зависшая в тысячный раз лапа над головой — это не опасность, — возражает мне бог обмана, сверкая изумрудными глазами, в глубине которых виден блеск огня. Я натужно сглатываю, ерзая на месте. Волнение подкатывает к горлу, заставив меня окончательно растеряться.
— Значит, мне показалось, что ты в опасности, — выпалила я, с трудом выровняв свой пропадающий голос. Первые три слова я подчеркнула с особой интонацией и подняла взгляд, наполненный обманчивым равнодушием.
Локи после моей фразы резко подается вперед, заставив мое сердце от неожиданности вслепую удариться о ребра. Я вытянулась, напрягая каждую мышцу. Этот разговор, перетекающий в щепетильный, словно бил меня под дых. Я не знала, что говорить, не могла предугадать следующий вопрос, который ударит в слух совершенно неожиданно.
— Не думай, что я настолько слабый и беспомощный, — шипит трикстер сквозь плотно сжатые челюсти. Его взгляд наполняется злобой. Я сжимаюсь в комок, крепче кутаясь в зеленую ткань. Все внутри начинает медленно скручиваться, а в груди неприятно саднит.
Я поджимаю губы, раздумывая над грамотным и безобидным ответом.
— Я вовсе так не считаю. Каждый, даже самый сильный челов… бог иногда нуждается в помощи. Мне показалось, что ты не успеешь отразить удар, вот я и…
— Мне никогда не нужна помощь, — сухо отрезал бог коварства, потерев переносицу с таким видом, будто ему наскучили мои
— Каждому она рано или поздно требуется, — едва слышно проговорила я, утыкаясь пылающим взглядом в блестящий оранжевым снег. Внутри накопилась куча эмоций, и им просто требовался выход наружу. Я едва сдерживалась от того, чтобы не выдать все, что думаю, или громко закричать.
— Рискнула собственной жизнью. Чего ради? Все ждешь, что я отправлю тебя в Мидгард? — не унимается Локи, сверля холодным взглядом мою щеку. Эти слова хлестко бьют мне под ребра. Я на секунду зажмуриваюсь, стараясь отогнать рой воспоминаний о своей жизни на Земле, которые уже закружились в черепной коробке, грозясь проесть или разорвать ее прямо сейчас.
— Ради спасения, — дрожащим голосом слабо возражаю я, низко опустив голову и уткнув нос куда-то в мягкую ткань на плече от накативших чувств, переполняющих и сжимающих грудную клетку, не оставляя места для биения сердца.
— Чьего?
Этот короткий вопрос на секунду что-то дергает внутри, будто крючок, зацепившийся за ребро. Грудь начинает тяжело вздыматься от участившегося дыхания. Я стискиваю плащ с внутренней стороны холодной ладонью.
— Нашего.
Это слово так режет мой слух, что я снова зажмуриваюсь и застываю изваянием. Распущенные волосы удачно прикрывают мои пылающие щеки. “Нашего”. Ну нет же ведь никаких “нас”, верно?
Сказанное жжет кончик моего языка, щиплет горло, обдает ледяным внутренности. Я предвкушаю саркастический, возражающий ответ.
И едва не лишаюсь дыхания, когда прохладные пальцы вдруг вздергивают мой подбородок. Заставив испуганно распахнуть глаза, сердце подкатить к горлу, легкие неумолимо сжаться, не пропуская нужный ослабшему организму кислород.
Изумрудные глаза так пытливо изучают мое лицо, что вызывают полнейший ступор и оцепенение.
Внутри пульсирует темный, нефильтрованный страх, медленно грызущий и посасывающий костные ткани.
— Странно, что в твоих словах нет ни капли лжи, — вкрадчиво говорит бог обмана, будто считает, что после этих слов неожиданно всплывет несуществующая правда. Я несколько раз быстро моргаю, окончательно обескураженная. — Спасла меня, значит? И не боялась, что обречешь себя на смерть? Если бы я не отвлек монстра?
Паника медленно и тяжело схлынула с моего сердца.
— Нет, не боялась. Страх был другой, — полушепотом говорю я, чувствуя, как щеки начинают полыхать еще сильнее. Черт, зачем я сказала вторую фразу?
Стыд щиплет мое сердце, изрешетя грудную клетку.
— Какой же? — продолжает допытываться трикстер, слегка смещая свои пальцы на моей коже, отчего по ней будто пробегает электрический ток. Я не сдерживаюсь и блаженно жмурюсь. Его прикосновения окончательно выбили меня из этой реальности.
— За… тебя… — каким-то чудом умудряюсь выдавить из себя я.
И сильно бьющееся сердце будто пронзает каленый шип.
Внутренности дернулись и начали медленно сползать вниз. Мышцы напряглись и заходили ходуном под похолодевшей кожей.