Оттенки изумрудных глаз
Шрифт:
Я приоткрываю пересохшие губы, стараясь вдохнуть. Грудная клетка на это действие отзывается невыносимой ноющей болью, которая полосует все тело. Оставляя невидимые кровавые рубцы.
Наконец-таки дохожу до трикстера и одним рывком вытаскиваю кинжал из складок костюма. Глаза загораются лихорадочным блеском.
Мы еще посмотрим, кто кого.
Девица обращает внимание на меня. Ее пальцы так и застыли на скуле Локи. Снова неприятно зашипев, она непонятно дергается и отскакивает в сторону, напротив меня. Я хмурюсь, невзирая на непрекращающуюся боль в теле. Которая ломит, стягивает, лопает стенки сосудов.
Существо
Спустя несколько мгновений решаюсь открыть глаза. Когда тело пронзает свежая волна боли. Так упруго, много. Заливает саднящими потоками. Пей, давись.
Я жадно сглатываю, сгибаясь пополам, однако в самый последний момент снова выпрямляюсь и выбрасываю руку с кинжалом куда-то вперед.
Вздрагиваю от чавкающего звука, с которым он врезается в мягкую плоть.
Рядом с моим ухом раздается оглушительный визг. Девица начинает дергаться и задевает меня пальцами по скуле. Щека моментально вспыхивает болью, но я твердо стою на месте, не отпуская руку. Передо мной мелькает ее лицо, искаженное злобой.
Я не могу шевельнуть ни одним мускулом.
Наконец существо само отстраняется назад, выдирая кинжал из бока, который я и умудрилась проткнуть. Шипит, ослаблено дергается, но отступает куда-то назад. Я победно улыбаюсь.
Все резко наваливается на меня: боль, шок, головокружение, тошнота от запаха собственной крови, которым пропитался даже воздух. Не выдерживая, я падаю на песок, выронив кинжал, с которого капает что-то темное и вязкое. Девица убегает куда-то в глубину леса. Наступает долгожданная тишина.
Которая приносит ничтожное облегчение по сравнению с болью, пропекающей мое тело. Прошивающей насквозь, грубыми стежками твердой нитки.
Я кое-как пытаюсь принять сидячее положение, но ничего не выходит. Только очередной толчок боли в сердце, отчего то сжимается в ноющем спазме. Я тихо стону, сведя зубы. Поднимаю глаза на Локи, который очнулся от гипноза и теперь оглядывался. Наткнувшись на меня взглядом, он так и застыл на месте. Я тихо усмехнулась и снова содрогнулась от ножа боли, что проткнул мою брюшную полость.
— Джен? — с неясной интонацией спрашивает он. Неужели ожоги настолько сильны, что Локи меня узнать не может? Тщетно пытаюсь что-то сказать, но в глотку будто запихнули шершавый камень. Отделываюсь жалким шипением.
Сознание начинает обволакивать темнота, в противовес моим жалким попыткам сопротивляться.
Я обессиленно закрываю глаза.
— Не смей отключаться, слышишь меня? — Знакомые ладони обхватывают мое лицо, случайно задевая обожженную скулу, и я вздрагиваю, тихо шипя. Кое-как заставляю себя разомкнуть веки. Тело никак не хочет слушаться. С трудом фокусирую взгляд на лице бога лжи, который сел рядом со мной. Почувствовав мою реакцию на его прикосновение, трикстер переводит изумрудный взгляд на мою скулу, а затем на все тело. Медленно изучает. Я могу наблюдать, как его лицо меняется, а глаза наполняются холодом. Покрываются корочкой терпкого льда.
— Что произошло? — выпытывает у меня бог лжи, осторожно приподнимая ослабшее тело над песком и прислоняя его к стволу дерева. Я натужно сглатываю, встречаясь с ним
— А ты не помнишь? — усмехаюсь я. Грудная клетка вздымается, и новая волна боли нещадно пронзает ее. Улыбка моментально исчезает с моих губ. Темнота в сознании наваливается с удвоенной силой.
— У тебя все тело в ожогах, — хмуро говорит трикстер, снова окидывая меня обеспокоенным взглядом.
— Да ну?
— И даже в таком состоянии ты умудряешься язвить, — упрекает меня он, потянувшись к рюкзаку. Уверенно открывает боковой карман и достает оттуда пузырек с какой-то мазью, что дал нам Бальдр. Я наблюдаю за ним из-под полуприкрытых век, с трудом стараясь дышать как можно тише и медленнее, потихоньку. Боль не уходит, а, кажется, только сильнее разрастается, пропекая огромные зияющие дыры.
Трикстер откупоривает пузырек и обмакивает пальцы в мазь непонятного бежево-зеленого цвета. Я непроизвольно жмурюсь, когда они ложатся на мою скулу, принимаясь легонько ее массировать. Маленькие импульсы боли подобно току разрываются под кожей, но я терплю, вновь открыв глаза и взирая ими на Локи, лицо которого приобрело серьезный и холодный вид. Я не могу определить, что он сейчас чувствует. Жалость? Сочувствие? Или же вовсе корит сам себя?
Я в ужасе трясу головой от собственных мыслей, отчего боль снова отзывается толчком изнутри. Тяжелым, надрывным. Нужно держать свое сознание в узде.
— Не шевелись, — грозно одергивает меня Локи, когда видит искаженное гримасой боли лицо. Я с трудом киваю. Его пальцы перестают гладить мою скулу и переходят к шее. Свободной рукой трикстер приподнимает мою голову за подбородок. Я с удивлением отмечаю, что его прикосновение не принесло почти никакой боли. Пальцы невесомо массируют ожоги, давая невероятное облегчение. Мазь приятно холодит воспаленную кожу. Внутренности медленно сползают куда-то вниз.
— Я ничего не помню с того момента, когда ты сказала мне, что слышишь что-то. Я тоже услышал этот звук, но гораздо позже. Он словно гипнотизировал меня, и я не мог сопротивляться, — поведал мне Локи, осторожно отпуская мой подбородок, заставляя приятную волну мурашек пройтись по коже еще раз. Я легонько вздрагиваю и озадаченно хмурюсь на его слова.
Длинные пальцы перемещаются на ключицы.
— Какая-то девица преспокойно лапала тебя, а ты стоял с широченной улыбкой. Сам пришел к ней. Это она изувечила меня, тебе же не досталось ни царапинки, — с трудом выговорила я, потому что на каждый вдох в грудине отзывалась неумолкающая боль. Желудок снова скрутило. Сгущенный воздух, казалось, навсегда пропитался запахом крови.
Ладонь Локи после моих слов на секунду замерла, а затем двинулась дальше. Изумрудные глаза встретились с моими. Я осторожно сглотнула.
— Видимо, это была одна из Нименд, — сухо протянул трикстер, вновь возвращаясь к ожогам. Я непонимающе щурюсь.
— Кого?
— Нименды, — терпеливо повторяет Локи. Его пальцы уверенно скользнули в выемку между грудями, где тоже красовался ожог. Я замерла, позабыв как дышать. Реальность дрогнула. Сердце ускоренно забилось в грудную клетку. Каждый его толчок отдавался жалящей болью, но я терпела, прислушиваясь к собственным ощущениям. — Существа наподобие сирен. Заманивают мужчин к себе, играются с ними, как хищник с жертвой перед тем, как съесть. Ну а затем утаскивают в укромное место и пируют.