Оттуда к нам
Шрифт:
– Ж-жить, - шоколадные глаза блондинки заблестели, а прикушенная губа задрожала.
– Хорошо. В таком случае, дорогуша, я теперь твой глас божий и единственный путеводитель здесь, и ты должна слушаться меня, как родного папу. Ясно?
– Почему папу?
– пискнула Клара.
– Ты же девушка...
– Потому что маму ты явно не слушала!
– рявкнула я.
– Засунь все свои "неприлично" и "нехорошо" в портмоне и поглубже, детка, ибо здесь разрешено всё, что не запрещено!
Клара уставилась на меня круглыми глазами.
– Кира... А что такое асфальт и портмоне?..
– последовал тихий
Я зарычала и поняла, что надо срочно пополнить стратегические запасы валерьянки. Или тщательно следить за речью и использовать только те слова, которые знает Кларисс.
– Так. Есть две первоочередные вещи, - я глубоко вздохнула.
– Твои документы и язык. С первым справлюсь, второе будешь учить.
– Что буду учить?..
– Язык. Русский, - повторила я, улыбнувшись улыбкой инквизитора.
– А сейчас, детка, будем делать из тебя человека. Ну-ка, распусти косу. И не возражать!
– грозно нахмурившись, я почувствовала себя кем-то вроде полкового командира. Клара вздрогнула и начала торопливо выполнять просьбу, точнее, почти приказ. Через несколько минут Клару окутали мягкие волны офигительно чистого, серебристого цвета, и я аж присвистнула - натуральная платиновая блондинка, да ещё с шевелюрой до попы!
– Оу, мать, да ты красотка, - оценила я внешность попаданки уже при дневном свете, и пристальнее разглядев её.
– Тебя одеть соответствующе, накрасить, и мужиков бензопилой придётся отгонять.
Клара мило покраснела и опустила глазки в пол.
– И не спрашивай, что такое бензопила!
– Кира... Я не красотка, не надо, - пробормотала она.
– Тааак, налицо неуверенность в себе и комплекс неполноценности, - тоном опытного психолога произнесла я.
– Это лечится, Кларка, не переживай. Итак, план действий на сегодня - поход по магазинам и подбор тебе гардероба, - я решительно затушила окурок и распахнула дверь холодильника.
– Но сначала завтрак, шопинг, знаешь ли, дело утомительное. Нужны силы.
Несмотря на внушение, Клара категорически отказалась надевать штаны, не говоря уже о шортах. На улице вовсю весна уступала место лету, а она просила что-то закрытое и длинное, ненормальная...
– Так, слушай сюда, мелкая, - уперев руку в бок, я ткнула пальцем ей в грудь.
– Ещё один спор со мной, и больше я с тобой возиться не буду. Пойдёшь в большую жизнь сама! А теперь быстро, надела вот это, - всучила ей лифчик и трусы, благо мы примерно одного размера, - и вот это, - следом в руках Клары оказался длинный сарафан на лямках моего любимого нежно-лилового цвета, - переодеваешься, и мы выходим!
Не решившись спорить дальше, Клара кивнула и удалилась переодеваться. Надеюсь, разберётся с бельём, в горничные я точно не нанималась. Минут через десять она вернулась, смущённо одёргивая и без того достававший до щиколоток сарафан. Волосы она закрутила в тугой пучок на затылке. Наряд Кларе шёл, открывая изящную линию шеи и плеч, подчёркивая грудь третьего размера и тонкую талию - и нафига в корсет себя утягивала, спрашивается? Вот только строгая причёска мне совершенно не нравилась, делает из девчонки простушку с деревни.
– Убери это убожество с головы и заплети косу, - потребовала я.
Клара повиновалась, и я удовлетворённо кивнула. Вот теперь годится.
– Кира... А нижних юбок сюда не полагается?
– в её голосе слышалась растерянность.
– Ларочка, - я коварно улыбнулась, подхватив гостью под локоток, и повела несопротивлявшуюся девушку в коридор, к большому зеркалу в рост.
– Вот только честно, без всяких "прилично", "неприлично", "не привыкла", и всё такое, - поставив Клару перед зеркалом, скрестила руки на груди и смерила насмешливым взглядом.
– Посмотри на себя и скажи, лично тебе нравится?
Поколебавшись, она уставилась в собственное отражение, и я заметила в тёмных глазах огонёк слабого любопытства. Отлично, не всё потеряно! Возможно, из неё и получится сделать человека.
– Нравится, - тихо призналась Клара.
– Запомни, отныне ты руководствуешься в жизни именно этим принципом, - мой взгляд поймал её.
– И это касается не только одежды, поняла?
Клара кивнула.
– И ещё одно, - мой палец приподнял мордашку блондинки.
– Бросай ты это смущение и неуверенность, здесь никто не будет тебя ни за что ругать, - тут я не удержалась от ухмылки.
– Разве что я, и за дело. Ну-ка, расправила плечи, нос подняла, и улыбнулась!
Она послушно выпрямилась, я развернула её к зеркалу.
– И сказала себе, что ты красивая!
– потребовала вкрадчивым голосом.
– Кира...
– пролепетала девчонка, но я нахмурилась, и она, покосившись в отражение, неуверенно почти прошептала, отчаянно покраснев.
– Я красивая...
– Так, будем работать, - я решительно распахнула дверцы тумбочки с обувью и достала плетёные босоножки.
– Надевай и жди меня.
...Поход по магазинам с Кларой стоил мне новых седых волос, повышения градуса раздражения, и открытия, что у попаданки, оказывается, есть чувство стиля, как ни удивительно. Она, конечно, послушно молчала, крепко вцепившись в мою руку, но размер её глаз увеличивался в геометрической прогрессии, едва в поле зрения Клары попадал новый незнакомый объект. Поскольку жила я недалеко от площади Восстания, до Галереи - нового торгового центра, рая для шопоголика, - мы добирались пешком. Я решила не травмировать неокрепшую психику средневековой девицы питерским метро. Всему своё время. Но и на улице хватало для неё чудес.
В Галерее у Клары глаза вообще квадратные стали от обилия почти раздетых мужчин и женщин, магазинов, и ярких цветов.
– Говорить, только когда я что-то спрашиваю, - строго приказала я перед первым отделом - белья.
– Узнают, что ты иностранка, будут подсовывать жутко дорогое и не очень качественное.
Увидев первый набор, который я ей всучила, Клара покраснела и уставилась на меня несчастными глазами. Я с недоумением нахмурилась и потащила её в примерочную.
– Что?
– недовольно прошипела, задёрнув шторку.
– Это... Неприлично...
– жалобно прошептала девчонка.
– Правда?
– я с преувеличенным вниманием обозрела трусики-плавки из трикотажа и к ним лифчик. Спецом выбирала что поскромнее, решив пока не брать кружевное.
– Ну-ка, примерь.
Под моим строгим взглядом она стушевалась, выпуталась из сарафана и отвернувшись, сняла предпоследнюю деталь одежды, оставшись в моих трусиках. Между прочим, почти таких же. Потом надела то, что я ей выбрала.