Отважная любовь
Шрифт:
— Так нечестно! — воскликнула она.
— Сейчас мы это исправим, — пообещал Джед и скомандовал: — В спальню!
Он подхватил ее на руки, а затем перекинул через плечо, как мешок с картошкой.
— Ты настоящий дикарь! — залилась смехом Брук.
— Ты пробудила во мне неандертальца, — ответил Джед и шутливо хлопнул ее по попке. В мягко освещенной спальне он бережно уложил Брук на кровать. Нагнувшись над ней, несколько секунд пристально изучал ее лицо, а затем серьезно произнес: — Я не помню, когда получал столько
— Ты подарил мне истинное блаженство!
Он нежно поцеловал ее в губы и зашептал так тихо, что Брук с трудом разбирала слова:
— Знаешь, прежде я никогда по-настоящему не испытывал удовольствия от занятий любовью. Я понял это только с тобой.
— Но почему так?
— Секс для меня был только физической разрядкой. Мне не приходило в голову, что с женщиной можно разговаривать, можно смеяться. Как с тобой.
Сердце Брук защемило от нежности. В эту минуту она была готова поверить, что он тоже любит ее.
Девушка наблюдала, как он раздевается. Его мускулистое, словно вылепленное гениальным скульптором тело постепенно открывалось ее взору. Джед лег с ней рядом, и она прижалась к нему так крепко, как будто боялась, что в следующую секунду он исчезнет. Но это было не так. Доказательством служили прикосновения его рук. Они наполняли ее блаженством, уносящим в волшебную страну под названием Любовь.
Когда он коротко застонал и хриплым шепотом произнес ее имя, она не могла больше держать в себе признание, которое так и рвалось у нее с языка:
— Я люблю тебя, Джед.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Слова Брук стали для Джеда ушатом холодной воды, вылитым на голову. Он замер, ожидая, что сейчас у него возникнет желание сбежать. Так было всегда, когда женщины признавались ему в любви.
Но вместо этого пришло ощущение покоя. Ощущение, что все происходит правильно. Любил ли ее сам Джед? Он не знал, поскольку не мог подобрать определения своим чувствам.
Наверное, нужно что-то сказать, подумал Джед. Но ему ничего не приходило в голову.
Брук нежно коснулась его лица.
— Не пугайся так, Джед. Тебе не нужно ничего говорить. Я просто хочу, чтобы ты знал.
— Я не умею любить, — пробормотал Джед.
— Не верю.
Он посмотрел на нее и улыбнулся:
— Я имею в виду обязательства.
— Разве я говорила об обязательствах?
— Нет. Но ты их заслуживаешь. — Выпустив ее из объятий, Джед сел, подперев щеку ладонью. Несколько минут прошли в молчании. Наконец он произнес: — А ты уверена, что любишь меня?
Брук устроилась позади него и прижалась к нему всем телом.
— Я отдала тебе сердце, не требуя ничего взамен, зная, что легко могу потерять тебя. Разве я поступила бы так, если бы не любила?
Джед оглянулся на нее через плечо.
— Кто тебе сказал, что ты меня потеряешь?
— У меня есть некоторый
— То есть ты хочешь сказать, что тебя бросил человек, которого ты любила?
— Разве с тобой такого не случалось?
— Нет. Никогда.
Джед был из тех мужчин, которые всегда уходят первыми.
— Знаешь, — вздохнула Брук, — иногда нам что-то нужно от человека. И эту нужду мы путаем с любовью. Если такое происходит, то отношения не продлятся долго.
Ее голос был так серьезен, что Джед полностью развернулся к ней.
— Как это относится к нам?
— Я говорю о своей первой любви. Парень, как выяснилось позже, хотел лишь одного — чтобы я помогла ему с экзаменами. А мне нравилось его общество. Конечно, я хотела любви… Но когда он достиг цели, я стала ему не нужна.
Ничего удивительного, подумал Джед, что ее беспокоит, как я отношусь к ней. Но ей нечего волноваться.
— Ты имеешь в виду, что наши отношения тоже замешаны на необходимости? Что ты нужна мне как один из лучших физиотерапевтов? — спросил он.
— А это не так?
— Брук, если бы не ты, я поставил бы крест на своей карьере. Теперь я верю, что снова вернусь в хирургию.
Она отвернулась.
— Все, что ты сказал, относится к лечению. Я нужна тебе как врач, а не как женщина.
Он взял ее лицо в ладони.
— Я восхищаюсь тобой, Брук. Наслаждаюсь твоим обществом. Рядом с тобой я начал улыбаться. Мне больше не хотелось биться головой об стену от отчаяния. Когда тебя нет рядом, я скучаю по тебе. Теперь я сказал правильно?
Она обвила руками его шею.
— Это начало, — сказала она. Правда, в ее голосе не слышалось энтузиазма. — Посмотрим, что из этого получится.
Джед снова прильнул к ее губам в долгом поцелуе. Когда поцелуй закончился, он спросил:
— Ты голодна?
Она толкнула его на спину и, сев на него, одарила многообещающей улыбкой.
— О, да.
Перед тем как провалиться в туман, сотканный из ласк и поцелуев, Джед успел подумать о том, что не представляет своей жизни без этой женщины. Она рискнула связаться с человеком, который может потерять все, если не вернется в кардиохирургию. Однажды он будет честен и скажет, что тоже любит ее.
— Ты должна мне объяснение, Брук.
Она замерла при звуках этого голоса. Двое ее коллег оторвались от своих пациентов и с огромным любопытством посмотрели на Брук. Затем снова отвернулись и притворились, будто заняты профессиональными обязанностями.
Брук медленно обернулась и в дверях увидела Джеда. Он стоял, скрестив руки, и гневно глядел на нее. Вместе с гневом в его глазах билась боль. Та боль, которую Брук заметила во время их первой встречи.
Все утро она провела в ожидании, когда закончится его встреча с доктором Кемпнером. Она знала, что он придет задавать вопросы, и готовилась к ним.