Отважная провинциалка

Филдинг Лиз

Джилли неловко поднялась из-за стола и посмотрела вниз, на свое платье.

– Я чувствую себя чересчур разодетой для человека, которому только и нужно, что обрести самоуважение, – сказала она.

– Вы выглядите прекрасно. Вы очень красивы, Джилли.

На мгновение Джилли поверила ему, но потом покачала головой:

– Идиотство!

Макс расслышал ее тихое восклицание и, полагая, что оно относится к нему, кивнул:

– Именно так, согласен.

Взяв ее под руку, он повлек ее к танцплощадке, больше не слушая ее возражений. Там было душно, мало места,

толпилось множество людей, поэтому Макс был просто вынужден теснее прижать Джилли к себе. Она не противилась и вскоре поняла, что действительно привлекает к себе многочисленные восхищенные и любопытные взгляды. Если бы они только знали!

Вначале она двигалась скованно, чувствуя руку Макса на своей спине.

– Вы были правы.

– Насчет чего?

– Здесь нет места для танго.

– И слава Богу, я выглядел бы глупо с розой в зубах.

Джилли рассмеялась и наконец немного расслабилась. Макс еще теснее прижал ее к себе, думая о том, что между его рукой и ее нежной кожей нет ничего, кроме тонкого слоя легкого персикового шелка. Эта мысль вползла в его мозг и, как вирус, целиком захватила все его существо.

Он не мог избавиться от ощущения, что кожа Джилли такая же мягкая и гладкая, теплая на ощупь, как этот шелк. Его рука скользнула ниже, на ее талию, и кончики его пальцев ощущали токи чувственного наслаждения. Его объятие стало еще более крепким, и наконец он пробормотал:

– Обнимите меня за шею, Джилли. Она удивленно посмотрела на него, и он добавил:

– Я думал, вы хотите, чтобы Блейк приревновал вас.

Ричи? Как можно думать о Ричи в такой момент? Джилли попыталась взять себя в руки:

– Ричи не заметит.

– Заметит! Он уже это сделал.

Макс был на голову выше Джилли и видел, что Блейк, танцевавший с одной из девушек своей компании, все время смотрит в их сторону.

Джилли думала о том, что танцует с мужчиной, о котором любая девушка могла только мечтать. Ричи, конечно, был знаменитостью, но он был обычным парнем, которого она к тому же знала всю жизнь. Макс – другое дело. В нем чувствовалась небрежная сила, выпестованная столетиями особого воспитания и сознанием своей неординарности.

Она обняла его за шею и положила голову ему на грудь. Он обхватил ее обеими руками за талию и еще теснее прижал к себе, так тесно, что она слышала биение его сердца.

Руки Макса опустились немного ниже и легли на бедра Джилли. Это был рай и ад одновременно. Такая же боль, какую чувствуешь, когда твои замерзшие пальцы начинают немного оттаивать. У него слегка закружилась голова.

Этот мучительный аромат, который исходил от нее, аромат, который прежде принадлежал только Шарлотте, теперь наполнял его новыми, странными ощущениями. Запах был знакомый, но на коже Джилли он был иным…

Зазвучала быстрая музыка, и Джилли выскользнула из его объятий, чтобы танцевать свободно. Ее тело легко заскользило по подиуму, темные волосы развевались за плечами и блестели в свете ламп.

Вначале он просто стоял и смотрел, наблюдая за изящными движениями, но потом понял, что хочет ее. Хочет владеть ею, хочет, чтобы она принадлежала ему одному.

Однако

она уже привлекла к себе внимание. Ричи стоял нахмурившись, очевидно стараясь понять, не обманывает ли его зрение. Еще минута, и он окончательно придет в себя и сообразит, кого именно видит перед собой.

Негодование сжало горло Максу – Ричи никогда не сможет по достоинству оценить женщину, которая так просто позволяет приблизиться к себе, ведет себя так естественно и открыто. Нет, его нельзя подпускать к Джилли. Во всяком случае, не сегодня. Завтра он увидит ее фотографию в газетах, поймет, что это в самом деле была она, и сам начнет искать с ней встречи. Однако он ее не получит.

– Джилли!

Она открыла глаза, огромные и темные в полумраке зала, мягкие губы слегка приоткрылись, а взгляд остановился на его лице. Он протянул руку, и Джилли непринужденно двинулась ему навстречу, естественным движением кладя руку ему на плечо, но вдруг обеспокоенно спросила:

– Макс, с вами все в порядке? Нет, не в порядке, отнюдь. Чувствуя, как в голове пульсирует страшная боль, он склонился и прошептал:

– Давайте уйдем отсюда, Джилли.

– Уйдем?

Макс смотрел на нежные персиковые губы, такие нежные, зовущие, и ощущал все растущее желание прижаться к ним, ощутить их вкус и сочную свежесть.

– Да, сейчас же, – быстро сказал он, взяв себя в руки. – Доверьтесь мне, Джилли. Не забывайте, я ваш добрый волшебник.

Он сильнее сжал ей пальцы и запрокинул голову:

– Просто представьте, что часы пробили двенадцать и наша машина может превратиться в тыкву.

– Но Ричи…

– Он подождет, – резко прервал ее Макс.

– Но я оставила свою сумочку на столе.

– Бог с ней, вы потеряете ее вместо хрустального башмачка.

– Нет, так нельзя.

– В ней нет ничего ценного.

– Но сама сумочка… Она принадлежала вашей жене… – Его взгляд заставил ее на мгновение замолкнуть, потом она продолжила:

– И потом, там лежат двадцать фунтов, которые вы мне дали!

Она решительно повернулась и направилась к их столику. Максу пришлось последовать за ней.

Наверное, он заслужил это. Легко подталкивая ее к выходу, он сказал:

– Возьмите в гардеробе ваше пальто, я иду за вами.

С гримасой боли на лице Макс начал медленно подниматься, но на середине пути, когда он наступил на больную ногу, резкая боль пронзила колено. Он едва не упал и, потеряв равновесие, схватился рукой за перила.

– Черт! – вырвалось у него. Потом, видя, что она остановилась и оглянулась, добавил:

– Все в порядке. Идите, я догоню.

Однако нога отказывалась слушаться, и ему пришлось опуститься на ступеньку.

– Ото, кое-кто хорошо повеселился! – хихикнула какая-то девица, пробегая вниз мимо них, а ее спутник рассмеялся.

Возмущенная, Джилли бросила мрачный взгляд им вслед и, подойдя к Максу, села на ступеньку рядом с ним. Она взяла его руку в свою, встревоженная тем, как побелели его губы. Ему было больно, но он не собирался признаваться в этом.

– Идиотство, – прошептала она, кладя голову ему на плечо.