Отважное сердце
Шрифт:
– Он жив. – Она должна была услышать, как эти слова произносят ее собственные губы. – Дерек жив.
Сюджин кивнула.
– С ним все в порядке. Вождь апачей захотел сохранить ему жизнь. Дерек – великий воин. Он был ранен, а его разум до сих пор поврежден. Он не знает, кто он… как и ты не знала, пока не взяла в руки семена.
И губы Джули сами произнесли:
– Я люблю его.
Сюджин кивнула.
– Он околдован чарами пейота. Даже если бы я смогла пробраться к нему, я ничем не смогла бы ему помочь. Но, может быть, ты…
– Я доберусь до него,
Сюджин закрыла глаза и снова опустилась на подушку. Она сделала свое дело. Она потеряла ребенка, но вернула Джули ее жизнь.
Глава 23
Капитан Адам Тэтчер сидел за большим столом красного дерева в своем маленьком уютном кабинете. Справа от него высилась стопка бумаг, над которыми ему еще нужно было поработать. Слева – бумаги, с которыми он уже разобрался. Надо признать, что левая стопка стала уже значительно больше правой. Адам был очень аккуратен, ненавидел беспорядок и терпеть не мог лентяев. Он твердой рукой руководил подчиненными и уважительно относился к старшим по званию. Его устраивала служба на западе, и он по-военному четко подходил к решению всех вопросов, в том числе и в личной жизни.
Все вокруг знали, что Адам Тэтчер честолюбив. Он не участвовал в главных сражениях Гражданской войны и в связи с этим чувствовал некоторое неудовлетворение. Его просьба о переводе на запад была благосклонно воспринята командованием, и этим он заработал себе большой плюс. Адам ничуть не удивился, когда Уэнделл Мейнз назначил его исполнять обязанности начальника гарнизона. Теперь между ним и званием майора (а также должностью постоянного начальника гарнизона) лежала только обычная бумажная волокита.
Его перевод на запад отчасти был связан с попыткой убежать от несчастного брака. Он верил в семью и хотел ее иметь, но убедился правда, слишком поздно – в том, что Элиза сварлива и эгоистична, холодна в постели в общем, воистину бельмо на глазу. Если бы она из-за его беспечности не забеременела, он бы уже давно был свободен. Но теперь о свободе оставалось только мечтать.
Этим утром Адам казался, как всегда, спокойным и невозмутимым. Но это была лишь одна видимость: за годы службы он научился достаточно хорошо скрывать свои чувства. Его мир раскалывался на части, и он не мог ничего сделать, чтобы изменить происходящее.
Перед ним сидела женщина – единственная, кого он смог по-настоящему полюбить, та, которую он желал всем своим сердцем. И он понимал, что она никогда не будет его.
Она была сумасшедшей. Она не просто потеряла память, она сошла с ума. И теперь пыталась отнять у него сына – единственное, что было дорого Адаму в этой жизни.
Он встал из-за стола и стал прохаживаться по кабинету размеренными, тяжелыми шагами. Ему не хотелось думать об Элизе, но, судя по всему, она с самого начала была права, когда пыталась предостеречь его по поводу Джули Маршалл. Он с раздражением отбросил эту мысль и прочистил горло.
– Джули, – произнес он сурово, – неужто вы думали,
С тех пор как Джули закончила свой невероятный рассказ, прошло уже несколько тягостных минут. Адам пытался сохранять хладнокровие, но на самом деле пребывал в полной растерянности.
Наконец он взял себя в руки и осторожно сказал:
– Джули, вы прошли через страшные испытания. Они были настолько ужасны, что вы потеряли память, и я уверен, что ваша фантазия также вызвана тем, что вам пришлось пережить.
Зеленые глаза Джули вспыхнули яростным огнем, и она вскочила на ноги.
– Адам, это не фантазия! Спросите у Сюджин. Она вам все объяснит. Ко мне вернулась память. Теперь я знаю, кто я, и знаю, что ребенок, которого вы называете своим сыном, на самом деле мой племянник – сын моего брата. Мне очень жаль, Адам, но ваш сын умер при родах. Мы оба знаем, что единственной причиной, по которой вы разрешили Элизе приехать к вам, был ребенок. Когда караван уничтожили и я перестала узнавать собственного племянника, Элиза ухватилась за эту возможность и выдала Даррелла за своего сына.
Изо всех сил пытаясь сохранить над собой контроль, Адам тихо сказал:
– Джули, я понимаю, что вы верите в то, что говорите, но все это из-за вашей болезни.
– Я не больна. Я понимаю, что вам это не нравится, но я говорю правду.
– Сядьте! – закричал он, и ей ничего не оставалось, как подчиниться.
– Но вы поговорите с Сюджин, Адам?
Он кивнул и выдавил фальшивую улыбку, в глубине души совершенно уверенный в том, что от слов этой скво ничего не изменится. Девушка была настолько слаба, что Джули, наверное, не составило особого труда добиться от нее подтверждения своей фантазии. Больше всего его интересовало, что же Джули пообещала ей за это.
– И если я поверю Сюджин, – вкрадчиво поинтересовался он, – что тогда? Вы пожелаете сама воспитывать моего… вашего племянника? Вы захотите забрать ребенка, Джули?
Джули покачала головой.
– Я еще не решила, что мне с ним делать, Адам. Сначала я должна найти Дерека. Он у апачей в плену.
Адам подошел к окну. Было в ее голосе что-то такое, от чего у него защемило сердце.
– Дерек? – переспросил он. – Кто вам этот Дерек? – Он напрягся в ожидании ее ответа.
– Я люблю его. Я любила его долгое, долгое время, но только совсем недавно мы поняли, как много значим друг для друга. Никто не сможет помешать мне найти Дерека!
Адам посмотрел в окно. Вокруг до самого горизонта простирались лишь горы да бесплодная прерия. В этот момент он окончательно понял, что его надежды напрасны.
Адам подошел к двери и вызвал часового.
– Проводите мисс Маршалл в ее комнату, – приказал он, – заприте и поставьте у двери часового. Никто не должен к ней заходить, кроме меня и доктора Мэнгона. Скво перенесите в здание гауптвахты и проследите, чтобы за ней ухаживали. Как только она поправится, я хочу, чтобы ноги ее не было в форте!