Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома
Шрифт:
— Опять ты! — взвился доктор. — Шарлатанка! Зачем ты даешь напрасную надежду этим людям?! Бык его вывернул наизнанку, ты что, ослепла?! Он умирает от боли!
— Вправьте ущемленный краями раны кишечник на место, — резко велела я ему, — и он прекратит умирать от боли!
— Он потерял много крови!..
— Не так уж много! Всего-то попачкал одежду!
— Вы можете вылечить его?! — заверещала мать. — Пожалуйста!
— Могу.
В моей голове как будто что-то
Так бывает, когда входишь в операционную и видишь, с чем тебе придется работать.
Наступили привычный покой, сосредоточенность.
А еще злость.
Знаю, хирурги — не самые нежные создания на земле.
Скорее даже наоборот.
Если работа идет на грани — я это точно знаю, — моему словарному запаса позавидовал бы и сквернослов-законник.
— Если можешь, — взревел желчный докторишка, — то тащи этого дохляка в свою деревню и там его зашивай дратвой для сапог! А в моем доме никто не станет возиться, потому что я говорю — он не жилец!
— Дайте хоть инструменты! — выкрикнула я. — И мы все сделаем без вас!
— Чтобы потом с меня спросили, почему я позволил вам кромсать моего пациента?! Вот еще!
— Помогите! — всхлипнула мать. Я ответила ей кратким кивком.
И указала на побагровевшего врача.
— Этого в жопу, — резко велела я.
***
Работник угрожающе навис над врачом, и тот сам забился в угол, руками и ногами отгораживаясь от посетителей.
— Я попрошу без рук! — верещал он.
— Спирту и бинтов! — велела я коротко, ступив к мальчишке.
Доктор лишь опасливо указал на шкаф.
И Рози, малышка Рози, на своем костыле заскакала туда!
Бинты она нашла сразу. Бутыль со спиртом мне принес отец мальчишки.
— Ну-с, — произнесла я, ополаскивая руки в спирту и заляпывая пахучими каплями весь пол. — Как это произошло?
— Я нечаянно, — бледными губами простонал мальчишка.
— Нечаянно, — повторила я. — Дразнил быка? А маковая водичка тут есть? Деревянная киянка?
Работник дал хорошего тычка докторишке. И тот снова опасливо и поспешно кивнул на шкаф.
Маковая водичка — это был местный аналог обезболивания. Но годился лишь немного притупить боль.
Мальчишке было разрешено сделать один глоток.
После него от блаженно откинулся на спину. Вероятно, ему стало немного легче.
В этот момент дверь снова открылась. К врачу пришел тот самый посетитель за микстурами.
Я толком не разглядела его. Некогда было по сторонам глазеть.
А вот доктор приободрился.
— Господин Кристиан! — заверещал он из своего угла. — Спасите! Убивают!
Посетитель встал на пороге,
— Что здесь происходит? — спросил он.
Голос у него был очень спокойный, лишь немного удивленный. Словно это не перед ним стоял разъярённый папаша с киянкой в руках.
— Спасаем жизнь вот этому молодому человеку, — пробормотала я, смачивая бинты спиртом и осторожно отирая кожу от крови.
Мальчишка стонал и метался.
— Нет, конечно, это будет не шитье…
— А доктора зачем взяли в заложники? — в голосе за моей спиной послышался интерес.
— Никто его не брал! — воскликнула Рози. — Он лечить не хочет! И инструменты не дает!
— А, понимаю! — уже весело произнес посетитель. — Решили все взять в свои руки?
— И надеюсь, что наше предприятие увенчается успехом, — протянула я, рассматривая в коробке доктора пакет с нитками.
— Эй! — взвился тот в своем углу. — Это воловьи жилы! Знаете, сколько стоит такой материал?!
— Рози, — велела я, — поищи у меня в корзинке серебряный и дай этому господину. И пусть заткнется и не говорит под руку.
— На, жадина! — выкрикнула Рози.
— А вы, надеюсь, — продолжила я, спиртом заливая все инструменты, — не будете нам мешать? У мальчишки есть все шансы выкарабкаться, если оказать ему помощь. Так что я была бы признательна, если б вы не стали звать на помощь.
— О, не беспокойтесь, — любезно ответил посетитель. — Я вам даже могу помочь, если нужно.
— Господин Кристиан?! — возмущенно выдохнул изумленный врач.
— Что? Не могу же я обречь молодого пациента на смерть, — возразил тот, кого называли Кристианом. — Придется делать за вас вашу работу!
А я, приготовив все необходимое, обернулась к отцу.
— Ну, а теперь придется дать ему наркоз, — сказала я. — Будете… гхм… анестезиологом. Дайте ему по голове киянкой, чтоб потерял сознание.
— Что?! — ахнул отец.
— Вырубите его. Вы же мясник, полагаю? Значит, знаете, куда надо бить. Только аккуратно. Оберните киянку полотенцем.
— А иначе нельзя?
Я указала на мальчишку.
— Ему итак больно. А мы будем тыкать в него иглой. Это еще больнее. Он будет дергаться и может серьезно себе повредить. Ну?
Отец не решался. Глаза его бегали.
— Можете потренироваться на докторе, — вдруг предложил тот, кого называли Кристианом.
А мне нравится этот парень!
Я обернулась, чтобы посмотреть на этого находчивого человека…
И обмерла.
Синие-синие глаза.
Это первое, что я увидела.
Невероятной красоты синие глаза под черными-черными ресницами.