Отвергнутая невеста. (не)нужная жена
Шрифт:
Незнакомец разжал мои пальцы, толкнул плечом дверь, а потом стащил меня по лестнице и выволок на улицу через какую-то крошечную дверь под лестницей.
Я очутилась на улице, упираясь ногами изо всех сил. И мычала, как стадо коров, пыталась спасти свою жизнь. Я уже отбила локоть о железный пресс нападающего.И погнула об него вилку.
Неподалеку стояла черная карета, к которой меня волокли. Я чувствовала, что ничего не могу поделать, но сдаваться не собиралась!
Меня втащили в карету и перехватили мои руки, так, чтобы спасти себя от вилки. Я сидела на коленях, а мои руки крепко сжимали.
Карета тут же тронулась и понеслась по какой-то извилистой дорожке. Ехала она, правда, недолго, остановившись возле мрачного кладбища. Старинные надгробия, окутанные туманом, как бы намекали, что это - последнее место, которое я увижу в своей короткой и яркой жизни!
Меня вытащили на улицу, а я одной рукой вцепилась в дверцу кареты.
Из-под черного капюшона послышалось рычание и сопение, а мои пальцы стали разжимать, освобождая мне пространство для маневра вилкой.
Наконец-то последний палец был разжат, а меня взвалили на плечо. Я орала, как в последний раз, яростно ударяя вилкой в спину. Зубцы железной вилки уже погнулись и торчали в разные стороны. Но это не повод расслабляться!
Меня несли мимо могил, с которых равнодушно смотрели высеченные буквы и даты. Потом меня спустили на землю и снова зажали рот.
– Мммм!
– орала я, пытаясь прокусить черную перчатку.
Столько фитнеса еще никогда не было в моей жизни, но я решила, что умру, но не сдамся! Даже если меня собираются принести в жертву какому-нибудь местному сатанею, он тоже познакомится с моей вилкой!
Меня дотащили до какого-то склепа. Черная перчатка распахнула решетку. Старинный замок на толстой ржавой цепи прозвенел, как кандалы. Толкнул деревянную дверь, которая открылась с душераздирающим скрипом, меня понесли вниз по ступеням.
Вокруг царил полумрак. Пнув ногой сухие цветы с дороги, незнакомец немного отпустил меня, но я, воспользовавшись заминкой, вырвалась, бросаясь к ступеням. Меня настигли, в два прыжка и снова потащили вглубь чего-то фамильного захоронения!
Возле каменного надгробия стоял древний старик в светлой мантии. Лицо его было покрыто морщинами. Седые волосы были коротко подстрижены.
– Мммм!!!
– возмутилась я, взывая в к совести незнакомого старика.
В этот момент меня поставили на пол, тут же схватив за предплечье, а незнакомец со вздохом сорвал капюшон. Черные волосы рассыпались по плечам, обнажая аристократическую бледность лица со следами недавней вилки на щеке. След зарастал на глазах, а он повернулся ко мне.
“Розен?!”, - дернулась я, видя знакомые черты. Взгляд желтых глаз мгновенно уставился на меня, а я была обескуражена. Мы же недавно расстались! Это что ж получается?
– Венчай!
– хрипло выдохнул Розен, а старик тут же распахнул книгу, неспешно листая страницы.
– Быстро!
Сердце не верило. Точнее, оно отказывалось верить. Или, быть может, он все еще отходило от похищения и сопротивления..
Розен - Розеном, но вилку я так и не выпустила из рук.
– Дорогие жених и невеста!
– произнес старикан ласковым голосом.
– Дорогие гости! О, кстати? А гости есть?
– Нет гостей!
– произнес Розен, прижав меня к себе.
– Так что
Я чувствовала запах его парфюма, снова ощущала на своем плече его руки. Он поставил меня перед собой, положив на плечи руки в дорогих черных перчатках.
Я осмотрелась, понимая, что из гостей, кроме костей, была только погнутая в разные стороны вилка.
– Ну так нельзя!
– с укором заметил старикан, глядя осуждающе на нас.
– Без гостей свадьба - не свадьба!
Он бросил взгляд на какие-то ячейки с именами и датами, а потом сдвинул книгу с надгробия.
– Гости ждут в поместье!
– произнес Розен, сдувая волосы.
– Бесподобный Барнс! Давайте быстрее!
Я посмотрела на погнутую вилку в руке, и мне вдруг стало стыдно и не очень. “Стыдно” потому что это мой жених. А “не очень” потому, что мог бы и предупредить о своем дьявольском плане с расставанием, сломанным колесом и похищением!
– Дорогие жених и невеста! Дорогие кости!
– начал бесподобный Барнс. Его брови нахмурились. Ему опять что-то не нравилось!
– Нужны два свидетеля!
– произнес Бесподобный Барнс.
– Один со стороны жениха, а другой со стороны невесты!
– Вилка может быть свидетелем?
– спросила я, показывая остатки вилки в руке.
– Хм… - заметил старик, глядя на вилку оценивающе.
– Она много чего видела!
– заметила я с усмешкой.
– Вы с ней сильно близки?
– поинтересовался на полном серьезе Бесподобный Барнс. Ну, я же как бы пошутила! Однако, Бесподобный Барнс почему-то воспринял это вовсе не как шутку!
– Очень!
– кивнула я, глядя на вилку с нескрываемым сарказмом.
– Мы с ней дружим с детства по переписке! У меня роднее этой вилки никого нет! Она поддержала меня в трудную минуту. И даже немного пожертвовала собой!
– Ну, это совсем другое дело! Я переживал, что вы с этой вилкой плохо знакомы. Но раз она уже спасала вашу жизнь и не бросила в беде… - заметил старик. Мне казалось, что он слегка сумасшедший.
– Серьезно? Вас не смущает, что это - просто вилка? И что она, как бы не - живой человек?- спросила я, видя, как невозмутимый Бесподобный Барнс переводит взгляд на меня.
– Неважно, что или кого ты считаешь своим другом, - заметил он как-то ласково.
– Друзья иногда могут принимать разные облики. В том числе и неодушевленных предметов. Но даже безмолвные, они часто придают нам силы и поддерживают нас намного больше, чем обычные люди, которые пройдут мимо вашего горя. Так что здесь нет ничего такого, чего нужно стыдиться! Другая бы вилка вылетела у вас из рук, но эта предпочла пожертвовать собой, чтобы спасти вас! И это дорогого стоит.
Старик глубокомысленно промолчал. Я задумалась. А ведь в его словах был смысл. С такой стороны о вилках я не думала!
– Запишите эту умную мысль, брат Бенедиктус!
– произнес он, косясь на сумку, которая висела у него через плечо.
– Вы, кажется, сидите на моем блокноте! Там сбоку лежит перо!
– Так, свидетель со стороны невесты есть!
– заметил Бесподобный Барнс, а я увидела, как кто-то вертится в сумке.
– А со стороны жениха?
Розен обежал хмурым взглядом склеп, а потом ткнул на надгробие, на котором покоилась книга.