Отверженные
Шрифт:
— А что бы ты сделала на месте Камнесказа? — с любопытством спросил Воробушек, дотрагиваясь хвостом до плеча сестры.
Остролапка растерянно замолчала, а потом неуверенно ответила:
— Я бы сначала организовала пограничные патрули…
— У них нет границ, — напомнил ей Львинолап.
— Значит, я бы их установила! — воскликнула Остролапка. — Потом завела бы постоянное патрулирование и научила своих котов сражаться. Это бы заставило непрошенных гостей быстро убраться восвояси.
— Ты
— Но мы обязаны сделать это, если они умирают от голода, а какие-то наглые чужаки прогоняют их из родного дома! — возразил Львинолап. — Этому клану нужен Воинский закон, и мы принесем его в горы!
Когда коты вышли из леса, заходящее солнце бросило им под лапы длинные тени деревьев. Львинолап распушил шерстку, защищаясь от сильного ветра. Впереди лежала полоска пыльной травы, сбегавшей в узкую долину. Дальше снова начинались деревья, а за ними огромной серой массой возвышались горы. Чуть в стороне сквозь листву просвечивали красные каменные стены гнезд Двуногих.
— Здесь и переночуем, — решил Ежевика. — Дичи вокруг много, укрытие тоже есть.
Он еще не закончил говорить, как Грач вдруг сорвался с места и, почти касаясь животом травы, помчался вперед. Ветерок бросился за ним следом. Сколько ни вглядывался Львинолап, ему так и не удалось заметить кролика, пока тот не выскочил из своего укрытия. Тогда воины Ветра разделились, и глупое животное, бросившись в сторону от Грача, угодило прямо в лапы Ветерка. Оруженосец ловко повалил его на землю и прикончил быстрым укусом в шею.
— Вот это охота! — восхищенно крикнул Львинолап, когда Ветерок приволок свою добычу под деревья.
Оруженосец и ухом не повел, зато Грач, прежде чем приняться за еду, с благодарностью кивнул Львинолапу.
Нужно было подумать и о собственном ужине. Львинолап зашел в лес и остановился, принюхиваясь. Почти сразу же он различил шорох возившейся под кустом ежевики мыши. Львинолап прыгнул, но в тот самый миг, когда когти его вонзились в спину дичи, колючая плеть ежевики обвилась вокруг его лап. Оруженосец сердито попятился, оставив на колючках клок золотистой шерстки. «Хорошо, что Ветерок этого не видел!» — подумал Львинолап, злясь на себя за неуклюжесть.
Остролапка с Воробушком уже сидели в зарослях орляка и с аппетитом ужинали. Воробушек жадно рвал воробья, а Остролапка довольствовалась полевкой.
— Жаль, что мы не может остаться здесь подольше! — с полным ртом прочавкала Остролапка. — Тут дичи видимо-невидимо!
— А мне нисколько не жаль, — недовольно проворчал Воробушек. — Думаю, здесь никому бы не понравилось, кроме тебя.
Он указал хвостом на Когтя и Ночь, которые закончили с едой и теперь пытались устроиться на ночлег в корнях дерева. Оба беспокойно вертелись,
— Это всего лишь сова, — успокоила ее подошедшая Речушка. — Спите спокойно. Белка будет на страже, потом ее сменит Ураган.
— Мне это не нравится, — проворчал Коготь, втягивая голову в плечи от звука скрипнувшего ствола. — Я предпочитаю спать на открытом пространстве, чтобы сразу заметить, того, кто решит ко мне подкрасться.
— Скоро лес кончится, и все будет так, как ты привык, — заверила его Речушка. — Не волнуйся, это просто ветка скрипит. — Она потупила глаза, пряча улыбку. — Она не будет к тебе подкрадываться.
Львинолап широко зевнул и, свернувшись клубочком в траве рядом с братом и сестрой, уткнулся носом в свой хвост. Ему было тепло и уютно, приятная сытость разливалась по телу. Глаза его сами собой стали слипаться, и вскоре резкие голоса горных котов начали отдаляться и таять, переплетаясь с ночным уханьем совы.
Но когда из неглубокой ложбинки послышались жалобы Ветерка, уши у Львинолапа дернулись и встали торчком.
— Я вообще не понимаю, зачем туда идти! Чем мы можем помочь этим странным котам и почему должны это делать? Что сделал для нас этот клан?
— Ласточка пожертвовала своей жизнью, спасая горных котов от Острозуба. Если они заслуживали помощи тогда, значит, заслуживают ее и сейчас, иначе получается, что она погибла напрасно, — ответил ему Грач.
Львинолап даже голову поднял, чтобы взглянуть на серого воина Ветра, стройный силуэт которого четко вырисовывался на фоне темнеющего неба. Ветерок бесформенным клубком лежал возле его лап.
— Получается, мы уже достаточно помогли им, — возразил он отцу. — Когда же они научатся помогать себе сами?
Грач вздохнул, и Львинолап невольно подумал, что никогда не слышал такой невыносимой тоски.
— Ты никогда не понимал, что такое настоящая преданность, — прошептал он.
Львинолап озадаченно повел ушами. Насколько он знал, Ласточка была Речной кошкой, так почему же Грач должен был быть как-то особенно предан ей?
Он фыркнул и снова закрыл нос хвостом. Старшие воители тащили за собой такой сложный клубок воспоминаний, что в нем невозможно было разобраться. Львинолап поплотнее прижался боком к боку Воробушка, и звуки ночного леса окончательно смолкли для него.
Львинолапа разбудила чья-то лапа, настойчиво трясшая его за плечо. Он вскочил и выпустил когти.
Над ним стоял Ежевика. Львинолап хотел спросить его, что случилось, но отец быстро зажал ему пасть хвостом. Воробушек и Остролапка проснулись и, приняв боевые стойки, ждали команды Ежевики. Остролапка угрожающе помахивала хвостом, не сводя глаз с ближайших деревьев, а Воробушек возбужденно поводил ушами.
— Там бродит какой-то кот, — еле слышно прошептал Ежевика.