Отверженный ??? Часть I

Орлов Александр

Ещё один колющий удар, в то же место, чтобы закрепить успех, после чего я выскользнул из захвата, высвобождая руку с ножом, и принялся быстро бить ножом в плечо и ключицу. Ударил раз пять, прежде чем почувствовал, что хватка ослабла.

Выпутался, оттащил себя от него, отталкиваясь ногой.

Он замер, зажимая правой ладонью изрезанный бок, левая рука висела плетью, от крови было сложно понять, насколько он истерзан.

Но он дышал. Все ещё цеплялся за жизнь, несмотря на раны.

–

Ты… – прохрипел он, – кто ты такой? Что… что происходит?

Я не ответил, а лишь умылся дождем и вытер лицо футболкой.

– Ты не мог… – продолжал шептать Сато, не поднимая головы. – Рио Икари никогда не ходил в спортивные кружки, не занимался борьбой или боксом… Он был скромным и тихим. Ты не он…

– Нет, не он. – ответил я. – Этим мы отличаемся, Хироши. – Я сделал несколько глубоких вдохов, говорить долго не получалось. – Я заперт в этой оболочке, в этом куске человеческого мяса, представь? И ладно бы, меня засунули в тебя, но я оказался в этом… мелком, забитом существе.

– Ты не человек… – почти по слогам промолвил он. – Ты…Ёкай… Они, в человеческом теле…

– Может и так, но такие, как ты, Хироши, хуже любого демона. Я хотя бы ищу причину для убийства, а ты… просто давишь слабых. Вот ответ на твой вопрос, этим мы и отличаемся.

Я с трудом встал и похромал к брошенной бейсбольной бите. Засунул нож за пояс и поднял снаряд, опираясь на него, как на костыль.

– Эй, Хироши… Ты не забыл?

– Что?

– Какого это, чувствовать себя жертвой? – улыбнулся я разбитыми губами.

Вдруг я понял, почему он выманил меня сюда. На секунду я узрел блеск софитов и услышал возбужденный рев толпы болельщиков. Я поднялся над стадионом, глядя на картину со стороны, как одна фигура неумолимо приближается к другой.

Медленно хромая, он тащит биту за собой, пока второй ждет своей участи не в силах шелохнуться. Первый подходит все ближе и ближе. Заносит оружие…

Удар.

Его голова откинулась, как надувной шар, и он упал в траву. Я встал над ним, с трудом балансируя на одной ноге и принялся бить.

Крушить, забивать, гвоздить его.

По корпусу, рукам, голове.

Расшибить его в мясо, сломать кости, измельчить в фарш!

Я ударил раз тридцать, перед тем как выдохся окончательно. Руки просто больше не поднимались. Сато мелко подергивался от спазмов. Как-то я жарил карпа на сковороде, так он дергался точно так же.

– В этой школе есть только один монстр, – произнес я напоследок и отбросил покрасневшую биту.

Глава 26

Дождь зарядил сильнее, остужая разгоряченное тело. Я чувствовал, что скоро упаду без сил, но позволить себе этого не мог.

Все

пошло не по плану, вся площадка была в крови. Я мог надеяться только на то, что дождь смоет её, на большее рассчитывать не приходилось. Я оставлял за собой столько улик, что Шерлок мог в них искупаться.

Я тащил тело Сато по лестнице и матерился. Делать это приходилось на одной ноге, опираясь на поручни и подтягивая его за ногу. За телом стелился красный след, ярко выделяясь на белой краске.

Я не привык оставлять следы, тем более следы резни, но ничего поделать не мог, был слишком избит и истощен.

Небрежно, неопрятно…

Наплевать, к черту все, я больше не могу… Какой же этот урод был тяжелый, мне казалось, что он тонну весит, не меньше.

По коридору тащить было легче, – пол был гладким, и Сато скользил по нему как маслу. Я волок его до кабинета, где оставил Баку, протащил через порожек двумя руками, упал, опять выругался, поднялся через силу. Баку был без сознания, но дышал. Недолго ему осталось.

Я похромал в комнату с мертвым Хироко, забрал бутылки, одну поджег и бросил там же. Она весело разлетелась огненными осколками, пламя почти мгновенно покрыло площадь шкафчиков и начало пожирать одежду. Я проковылял обратно, щедро облил из бутылки тело Сато, даже залил немного бензина ему в рот, чтобы лучше горело.

Забрал свою сумку и сумку с деньгами, повесил обе на плечо и вышел в задымленный коридор. Комната с униформой пылала вовсю, огонь вырывался из закрытой двери. Я поджег бензиновую дорожку, что оставил за собой и как можно быстрее побрел к выходу.

Третью бутылку я бросил в дверь учительской, и вернулся к пожарной лестнице. Уже внизу, глядя как разрастается пожар, я обошел здание, держась за стену, и прошел через главный вход в спортивный зал. Там я швырнул последние два заряда на сцену, с которой обычно выступал председатель на общих собраниях. Сцена закрывалась огромными портьерами, которые тут же вспыхнули, огонь занял деревянный настил на полу и побежал по занавесу до потолка.

На этом все.

Теперь уходим, быстро, пока не приехали службы. Никто не должен меня увидеть на месте преступления.

Уже у парка я обернулся, посмотрел как полыхает огонь в окнах спортивного комплекса. Один из прожекторов на крыше замигал и потух. Над самой крышей взвился столб черного дыма, разрасталось зарево. Через несколько часов от здания останутся лишь дымящиеся развалины.

Пока шел к забору, два раза упал. Ноги попросту отказывались повиноваться. Голова сильно кружилась, однозначно сотрясение. Потом меня стошнило, чем-то соленым и нелицеприятным, с кровью. Надеюсь, это потому что я её наглотался, а не оттого, что у меня разрыв стенки желудка.