Ответ на молитву
Шрифт:
Она села, скинув с себя коврик из овчины, почувствовала, что вся мокрая от пота, увидела, как кто-то рядом с ней, сидя на полу на расстеленном спальном мешке, пьет чай, исходящий душистым паром, поняла, что зверски хочет пить и есть, и засмеялась. Жизнь почему-то казалась прекрасной и удивительной, закатное солнце пронизывало лучами сияющую комнату, все тело звенело давешней целительной песней. На нее посмотрели и тоже засмеялись.
Карька поднялась и вышла в коридор. В коридоре ей навстречу попалась быстро идущая Регги – развевались складки чего-то величественного и бархатно-зеленого,
– С возвращением…
Карька недоуменно заморгала.
– …с того света, - с улыбкой пояснила Регги. – Тот еще труп был три часа назад. Иди, скажи спасибо тому, кто тебя вытащил, вон он на кухне сидит.
Энергично дернув дверь с висящим на ней китайским колокольчиком, Регги скрылась в комнате. Карька побрела по коридору к кухне. Шаги ее замедлились. Не очень хотелось ей встречаться с каким-то чересчур необычным товарищем, вытаскивающим народ из неприятностей слишком странными методами. Как-то это было… неуютно, что ли.
В кухню тем не менее она вошла.
У окна на жестком стуле с высокой спинкой сидел однажды мельком уже виденный Карькой в этой квартире патлатый тип в штанах с бахромой. На сей раз он был еще и в рубашке, обычной клетчатой ковбойке.
– А где же плед? – неожиданно для себя брякнула Карька вместо приветствия.
– В комнате. Он мне служит и плащом, и одеялом.
Будничный спокойный ответ отчего-то заставил Карьку попятиться.
– Боишься меня?
Насмешка в его голосе задела Карькино самолюбие.
– Не-а, - с вызовом заявила она и пятиться перестала.
– Тогда садись на стул и пей чай. Вон печенье есть.
– Печенье?
– А ты думала, что я питаюсь сушеными гадюками?
Карька хихикнула, села на стул и взяла печенину.
– Ничего я не думала. Спасибо за то, что лечил, - буркнула она неловко и прикусила печенину вместе с собственной губой.
– Я тебя не лечил, просто прогнал от тебя зло. Успокойся и ешь.
Она облизала поцарапанную зубом губу, прожевала кусок печенья, потянулась, привстав со стула, за чашкой и уронила ее, к счастью, не на пол, а только на бок на столе.
– Да успокойся же! Не съем я тебя.
– Да я просто увидела, сколько времени. Я на работу опаздываю, - и она показала часы на руке.
– Какая тебе работа? Только что вылезла из «хорошего» состояния, и – туда же!
От неожиданности Карька поддалась было словесному напору и с полминуты размышляла над тем, как позвонить и в каких словах предупредить.
– Но домой съездить завтра утром я непременно должна.
– А вот дома появляться я бы вообще тебе не советовал. Хотя бы несколько дней.
Еще ни чище, подумала Карька, если я не появлюсь дома в течение нескольких дней, мать неизвестно что сделает с документами и вещами. Но вслух ничего не сказала.
– На работу не ходить нельзя, мне эта работа нужна.
Она подумала о деньгах на еду, на художественные принадлежности, о месте для ночлега, об удобном для того, чтобы учиться, рабочем расписании. Но вслух снова ничего не пояснила.
На самом деле она уже подробно и тщательно, не один раз продумала план своих действий.
Она встала и пошла к двери. Шаман пошел за ней. Она так ни разу и не посмотрела ему в лицо, так что даже не знала, как он выглядит.
– Все-таки поедешь? – спросил он, отпирая для нее замок.
– Да.
– Мне категорически не хочется тебя отпускать.
Карька поняла это по-своему.
– О личном мы поговорим немного попозже, - как могла мягко проговорила она.
Шаман засмеялся.
– Я не имел в виду ничего личного.
Карька пожала плечами, уже вся – в мыслях о своих проблемах.
– Что бы ни случилось, ничего не бойся и помни, что все будет хорошо. Запомни это, ладно?
Так и не дождавшись от нее кивка, он закрыл за ней дверь.
Глава 7
Смену она провела великолепно. За нее сделали почти всю работу, а ее с руганью прогнала спать в одну из подсобок. Утром она получила деньги, немного подумала и почему-то, против своего обыкновения, спрятала их не на себе, а в своем личном запирающемся шкафчике на работе. Остаток предыдущей получки, впрочем, так и хранился в кармашке, пришитом к трусикам с изнанки.
Ее даже почти не шатало, когда она отправилась домой, и настроение поначалу было отличное. Солнечный день, по-весеннему теплый ветер тому очень способствовали. Погода была необычной, ведь праздник Покрова уже прошел, полагалось лежать снегу и трещать хоть небольшому морозцу.
Погода, правда, несколько испортилась, когда Карька подходила к дому, сделалось пасмурно и тихо. Пожухлые остатки листвы висели на ветках, как куски грязной ветоши. Один такой лист неожиданно отделился от корявого сучка и начал медленный полет, планируя галсами, как парусник против ветра, иногда приостанавливаясь и на секунду замирая в воздухе, похожий на бабочку или летучую мышь. Когда он подлетел поближе, стало видно, что это скелет летучей мыши или даже ее призрак. Лист истлел до ажурной прозрачности и стал похож на паутину. Карька вздрогнула, когда он приостановился перед ее лицом, а затем упал к ее ногам.
Возле самого подъезда струны ее внутреннего предчувствия натянулись так, что при других обстоятельствах она, не раздумывая, со всех ног убежала бы немедленно и как можно дальше. Но сейчас поступить подобным образом категорически запрещал здравый смысл. Документы были нужны, и Карька пересилила свой страх и надавила на кнопку звонка.
Дверь быстро открыли, и Карька с удивлением увидела очень нарядную, приторно улыбающуюся Наталью.
– Проходи, моя дорогая, проходи в большую комнату, - Наталья отступила в сторону и проворно заперла входную дверь.