Ответный удар

Князев Милослав

Почему у того истребителя оказались выключенными щиты, так никто и не понял. Чисто технически они были в полном порядке, а считать информацию с бортового компьютера, который по совместительству служил ещё и чёрным ящиком, возможность отсутствовала, так как я вместе с пилотом сожгла и главный узел электронного мозга. А спросить у выжившего пилота дзыниров, которого тот и пытался спасти, почему-то никто кроме меня не додумался.

Поскольку никаких запретов на общение с пленным не было, я так и сделала. Помогла мне одна особенность, обнаружившаяся при гипнообучении

языку. Те, кто говорил только на родном, а какой-нибудь из иностранных знал на уровне школьной программы, то есть между почти никак и совсем никак, почему-то дзынирский получили примерно в таких же объёмах. Я же свободно говорила на двух языках и, соответственно, оба их и получила.

Пленный дзын выглядел вполне как человек или ашжурец. Если издалека и не присматриваться. Хотя нет, лысых ашу или ожу я что-то не видела, поэтому с ними точно перепутать было бы сложно. Слышала, что кожа у дзыниров может быть самых причудливых расцветок, но этот имел вполне человеческую, в смысле нормальную, белую, разве что слегка сероватую. Только вот при ближайшем рассмотрении оказалось, что состояла она из маленьких змеиных чешуек.

Пока рассматривала пленного, тот никак не показывал, будто вообще заметил моё присутствие. Не исключено, что принимал за ещё одну ашу.

— Это я тебя сбила, — "обрадовала" я дзына.

— И что? — только и спросил он.

— Прилетевшего тебя спасать тоже.

Пленный никак не отреагировал. Неразговорчивый попался.

— Пришла узнать, он был дураком или героем? — обозначила я цель своего визита.

Хотела объяснить, что если сам в бою щиты выключил, то полный идиот, а если потерял их уже в сражении, но всё равно попытался выручить своего, то, возможно, и наоборот. Хотя, в принципе, одно другому не так чтобы очень сильно должно мешать. Однако не понадобилось, дзынир и так всё понял.

— Это был мой друг, — начал пленный. — У него произошёл сбой в системе компьютера, в результате чего и отключился силовой кокон. Против челнока прекрасно можно было выстоять и так. Кто же мог подумать, что обломок вражеского истребителя со взорванными двигателями и покорёженными орудиями сможет выстрелить, да ещё и попасть?

Прекрасная новость для пропаганды Арбитров с их нелюбовью к компьютерам вообще и искусственному интеллекту в особенности. Только я не имела намерений ею ни с кем делиться. Если кому надо, пусть выясняют сами. Всё, что хотела узнать, я узнала и уже собиралась уходить, как он меня остановил:

— Довольна, ашу?

— Я не ашу и не ожу. Я человек!

Гинтири. Пилот-истребитель

Как только выдали новый истребитель, мы с напарницей тут же отправились его осматривать.

— И зачем ты меня сюда притащила? — спросила Даля. — Машина совершенно ничем не отличается от предыдущей.

— Традиция у нас такая, — объяснила я в ответ на, в общем-то, справедливое замечание.

И это действительно так. Когда получаешь новый истребитель, то нужно идти

с ним знакомиться. После того как тебя сбили, это даже важнее, чем в первый раз. О том, что нужно попросить у истребителя сохранить пилота и стрелка в будущих сражениях рассказать всё же не решилась.

— Слушай, подруга, — вдруг обратилась ко мне напарница. — А где звёздочки?

— Какие? — не поняла я.

— Маленькие, можно даже красные, — ответила хомо.

— Зачем? — опять спросила я.

— Как это зачем?! — удивилась Даля. — Сбиваем вражеский истребитель, рисуем у себя на борту звёздочку, сбиваем линкор… Ну не знаю, когда собьём, тогда и придумаем.

— Да, время подумать действительно будет, — с усиленной иронией в голосе, чтобы смогла услышать даже обладательница слабого слуха, ответила я.

Но сама идея мне неожиданно показалось интересной. Тем более с её слов выходило, что это тоже традиция, практикуемая у них на планете. После недолгого обсуждения решили для пилотируемых истребителей дзыниров и их беспилотников использовать различные обозначения. Для первых красная пятиконечная звезда с вписанной в неё чёрной фигурой гуманоида, а для вторых она же, но с шестерёнкой.

Поначалу я настаивала на пиктограмме, с помощью которой у нас обычно обозначают вычислительную технику, однако ей удалось меня переубедить.

— Что может означать этот иероглиф, никто кроме вас и не поймёт, в то время как шестерёнка у всех разумных выглядит примерно одинаково, — выдала довольно логичный аргумент она.

Ага, логичный. После чего добавила нечто, но какого отношения к логике не имеющее:

— То что у компьютеров вместо мозгов шестерёнки спорить не станешь?

Я не стала. После недолгого раздумья согласилась (на эмблему, а не на последний "аргумент" естественно). В конце концов, это их традиция.

— Должна тебе сказать, что сама я рисую не очень, в смысле, никак, — призналась напарница.

— Это был намёк, что всё придётся делать мне?

— Не обязательно, — ответила Даля, — могу и у ребят из десантных дивизий поспрашивать.

— Ну уж нет! — заявила я. — Наша машина, и всё, что связано с традициями, нужно делать самим.

В общем, рисовать пришлось мне. Ещё немного посовещавшись, решили также чуть в стороне добавить круг, перечёркнутый молнией, повторяющий контурами медаль, которую дают сбитым, но выжившим.

— У тебя совсем неплохо получилось, — прокомментировала напарница, рассматривая результат.

— Спасибо.

— Так и рождаются традиции, — добавила она.

— Думаешь?

— Уверена! Пройдёт совсем немного времени, и все начнут так делать. Как говорят у нас на Земле — дурной пример заразителен.

Шутки шутками, но должна сказать, что напарница оказалась права. Сначала на нашем линкоре, потом на других начали появляться истребители со звёздочками на борту. Постепенно новая мода захватила весь флот и как-то незаметно превратилась в старую традицию. Правда, поначалу некоторые пилоты, сбивая беспилотники, рисовали на борту звёздочку с пиктограммой, но со временем шестерёнка всё же победила.