Ответный уход

Вольнов Сергей

Перед тем, как наконец-то проколоться на «авось», Иван посмотрел вслед беспомощно дрейфующему в бесконечность, повреждённому выстрелом перехватчику. И какая-то смутная мысль, а может предчувствие, не давало ему оторвать взгляд от самолёта. Быть может, его экстрасенсорика запеленговала краешек знакомой волны… если бы знать, КТО внутри охотника был… Но это чувство так и не оформилось ни во что сколь-нибудь внятное, лишь необъяснимо тяжелым осадком отложилось там, где и без того было навалено дерьма немерено.

Вспоминая всё это, он хотел удивиться

вслух. Закричать. Захрипеть. Но не смог. Уже ничего не изменить, кричи не кричи. Нельзя переиграть. Да и опротестовать тоже… И если безжалостному Творцу Мироздания, или Тому, кто сейчас ТАМ на дежурной смене торчит, было угодно сегодня свести бывших боевых друзей вновь, но уже в качестве врагов… Что ж. Нужно жить сегодняшним. Или умереть от сегодняшнего…

– Ты можешь убить меня, Машт? – удивление в его голосе было не вопрошающим, а констатирующим. Он не мог прочесть её мысли, но уже прочитал в её глазах то, что она ещё только мучительно пыталась выудить в сумятице захлестнувших её эмоций. Он прочитал приговор, который вот-вот должен был быть подписан бывшей любовью, выродившейся в ненависть.

Любовью, приговаривавшей самоё себя…

– Пока я верила, что ты меня любишь, я могла ручаться за каждоё свое движение возле тебя, я не могла подвести тебя даже словом, не то что поступком… Теперь у меня нет этой уверенности. Более того. Та, незнакомая тебе Машт, что родилась после того знакомого манёвра, который ты впервые сделал, имея меня в соседнем кресле, а повторил против меня… Та мстительница, что вскормлена пепелищем души, что отдала всё лучшее на растерзание жажде мести… Та сможет. Сможет! Я могу убить тебя. Уже могу… Но вот – хочу ли? Я до сих пор не знаю, Айвен…

Он успел заметить начавшийся процесс помертвения её лица, окаменение милых когда-то черт. Уголки губ жёстко опустились вниз. Стали жестокими. Глаз сузился, превращаясь в прицел. Всё! Хрупкие заслоны добрых чувств смел'o лавиной ненависти… Ещё немного и вместо сомневающейся, мучавшейся, разрывающейся на две части былой Маштарикс с бластером наперевес стояла… ИНАЯ.

ВРАГ.

Её огромный миндалевидный глаз с вертикальным, как у змей, зрачком, горел злобой. Он буравил Ивана, прожигая невидимые дымящиеся дыры в его теле.

– Я сейчас взорвусь от ненависти. Если это случится, такой исход – единственный для вас спасительный…

– Ну что ж, я, по крайней мере, давал тебе шанс. Во всяком случае, пытался, – вполголоса пробормотал Иван, поднял ногу и решительно сократил дистанцию между ними ещё на один шаг.

– Стоять! – хлестнул его окрик Маштарикс. – Или я сначала вышибу мозги твоей кукле…

Иван замер. Не отводя глаз от вражьего лица. Умереть ВТОРЫМ он в любом случае согласен не был. Даже если это выглядело не подло по отношению к Ир'e…

И вдруг, спустя безразмерную, чудом окончившуюся паузу, в облике карающей мстительницы опять проглянула былая Маштарикс.

– Ты хоть понимаешь, сволочь, что я не знаю, как со всем этим быть?! Что я пойду до конца,

каким бы страшным он ни был? Я уже не хочу и не могу с ЭТИМ ЖИТЬ!!! – её лицо исказила страшная гримаса страданий. – Я ведь по-прежнему ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, предатель!! И ненавижу себя за это… Или ТЕБЯ ненавижу! За то, что уже никогда не смогу полюбить себя… За то, что мне пришлось изменить своим идеалам… Изменить присяге и стать агентом главного конкурента…

– Ага, значит добрые люди служат в КОП. Вот уж никогда бы не подумал, что они окажутся самыми быстрыми…

– Да! Я агент КОП, с того дня как дотянула обратно в Сеть… Мне предлагали, после того фантастического воскрешения из мёртвых, любую свободную должность на выбор, практически в любом Легионе МКБ. Причём на несколько порядков выше по штатному расписанию… Но я не смогла. Я продалась КОП, и я…

Маштарикс всё говорила и говорила. Это были те слова, которые она могла сказать только Ивану, и которые мог услышать только он. Она вытряхивала их из себя, как перед большой и, может быть, последней инвентаризацией Себя…

– Как только я почувствовала, что смогу самостоятельно передвигаться, – я ушла из госпиталя. И суток не прошло после возвращения. Мне был предоставлен шанс отомстить. Я бы не смогла жить дальше, не проверив свою страшную догадку, не попытавшись отомстить за Либууку. И если ты спросишь: есть ли во всем этом смысл? – я отвечу вопросом: а есть ли смысл, был ли он в самих наших жизнях?..

Иван переступил с ноги на ногу, и сразу же глазок бластера снова бесцеремонно уставился ему в глаза. Маштарикс, помедлив, продолжила:

– Истинные, не земные, Боги услышали мои молитвы. Самостоятельно я бы просто не успела вовремя найти тебя… Я чувствовала, что времени почти не осталось. Агент КОП явился как посланец Богов. Я сразу же получила всестороннее обеспечение, и… вот я здесь. Как мне удалось пройти сквозь защиту Системы, не имею понятия, это уже из области мистики, а я не поклонница волшебных сказок… Но корабль, который мне предоставили, точно такой же, как ваш. И защита пропустила меня. Крыло это чёрное скрытно опустилось с противоположного бока горы, показало тропу через перевал, десантировало меня и тут же улетело, растворилось в небе, как призрак. Вообще, я так поняла, во всей этой возне вокруг тебя, Айвен, мистики хоть отбавляй. Я, правда, всегда подозревала, что ты окажешься более чем важной персоной…

– Ну и как? Тяжело быть слугой двух господ, Машт?

Она горделиво усмехнулась. Склонила набок голову и устало произнесла:

– Упрекаешь? Презираешь? Восхищаешься?.. Поздно. Слишком поздно, принц… мой низложенный. Тяжело ли? Количество господ не имеет большого значения. Как и не имеет значения количество продаж себя. Самая страшная продажа – первая и единственная. Потом уже ты себя просто перепродаешь, следя за курсом на рынке… Но самой первой продажи я тебе не прощу! Соглашаясь, я утешала себя только тем, что в конечном итоге ТЫ заплатишь по всем счетам…