Ответный выстрел
Шрифт:
Ладно, пора заканчивать.
И так уже часа три тут сижу, как только не чухнулись-то?
Ящик щелкнул замками. Всё. Теперь обратного пути нет.
Снова прокрадываюсь назад.
Закрываю за спиной дверь и осторожно продвигаюсь к комендантскому кабинету.
Черт!
Доска скрипнула!
Как я раньше-то тихо прошёл?
Перевожу дыхание. Нет, похоже, что обошлось.
Вот она, приемная коменданта. Хорошо, что дверь за собой тогда не запер, только прикрыл.
Ставлю мешок назад. А вот нашлепку с кодом я вам не оставлю. Пускай уж немцы всерьез попыхтят,
И только очутившись вновь на половине полиции, ощущаю, как дрожат у меня ноги. Чудовищное напряжение последних часов вымотало меня просто до невозможности. Идти сейчас к дому начальника полиции? Нелогично, здание нельзя оставлять без охраны, это вызовет подозрение.
Ещё час. Ладно, попробую поспать, и так уже ноги дрожат…
Разбудил меня стук в дверь.
Спросонья не сразу понимаю где я, и что вокруг происходит.
Черт! Я же в полиции! И на мне немецкая форма.
Подскакиваю к двери, прихватив по дороге автомат.
— Кто там? Пароль?!
— Это дежурный, господин унтер-офицер! Нас с поста сменили, велели сюда идти.
— Пароль!
— Небеса!
— Море… — ворчу я, открывая засов на двери. — Никакого порядка, кругом бардак… ладно уж, проходите…
Озябшие и промокшие полицаи устремляются к печке. Хоть я и не подбрасывал сюда дров, но тут всё равно теплее, чем снаружи.
Пока они согреваются, я надеваю шинель, пряча от них пятна крови на спине. Накидываю плащ-палатку.
— Ждать смены! — грозно приказываю им. — Быть начеку!
Глава 42
Уже светает, как мы будем из села выходить? Надо поторапливаться, неровен час…
Вот и дом начальника полиции, у ворот прохаживается Плиев. Он тоже изрядно продрог, закутан в плащ-палатку так, что виден только нос и глаза. Да ещё сапоги торчат из-под плащ-палатки. И это правильно. Я-то, уходя из дому, побрился лейтенантовой бритвой, а вот он, видать, не успел. Ну, а что ж вы думали? Как мне объяснять полицаям почему немецкий унтер небрит, как пьяный бомж? Ну а Плиев зарос щетиной по самые глаза, и видок у него ещё тот.
— Побрился бы ты, Михаил, — говорю ему. — Уж больно морда у тебя не полицейская.
— Некогда, командир! Уходить надо, а то уже немцы по улицам шастать начинают.
Доля истины в его словах есть. Засиживаться тут нам, и в самом деле, ни к чему.
Прихватываем из сеней вещмешки со своей формой и топаем к выходу из деревни.
— Как хоть сходил, командир? — спрашивает нетерпеливый осетин. — Удачно?
— Все в норме, Миша! Что надо, забрал.
— А…
Что он хотел ещё спросить, так и осталось неизвестным. Потому что нам навстречу вывернулся патруль фельджандармерии.
— Стой! — гаркнул, шедший впереди, вахмистр. — Пароль?
— Небеса, господин вахмистр!
— Море… — он подозрительно осматривает нас. — Куда направляетесь?
— Унтер-офицер Вайзман! Следую для встречи группы полицейских из Никодимовки.
— Так рано?
— Они должны были прибыть ещё вечером, господин вахмистр!
— Да? Странно, но я ничего об этом не знаю. Кто отдал приказание?
— Лейтенант Лойзер, господин
— Не уведомив коменданта?
— Не могу знать, господин вахмистр!
Оп-па… это я что-то не то сморозил… Взгляд фельджандарма сразу стал колючим и неприязненным. А руки его легли на автомат.
— Ну-ка, унтер-офицер, будьте любезны предъявить мне ваши документы! Да и вы, — поворачивается он к Плиеву, — тоже!
Всё, спеклись! Теперь без драки не уйти…
Поворачиваюсь к Михаилу. Поскольку весь наш разговор с фельджандармом происходил, естественно, на немецком языке, он ни одного слова из него не понял.
— Документы с нас требуют. Давай, доставай.
— Что вы ему говорите? — подозрительно интересуется вахмистр.
— Они же не понимают нормального языка, герр вахмистр. Вот и приходиться переводить ваши слова.
Он успокоено кивает.
— Ну, а с вами-то все в порядке? Вы же нормальный язык понимаете? Где ваши документы, унтер-офицер?
Левой рукой поправляю кепи. Еще перед выходом назад мы условились с Плиевым, что этот жест обозначает максимальную боевую готовность. К сожалению, я не учел его взрывного темперамента.
Не успеваю я сказать хотя бы пару слов, как он срывается с места. В его руках откуда ни возьмись появляются два ножа. Первым получает свое вахмистр. Захрипев, он вскидывает руки к разрубленному горлу. Тщетно. Удар был слишком силен. А Плиев уже прыгает прямо в кучу фельджандармов. Мгновенно вспыхивает потасовка. Лезть в эту толпу означало потерять всякий контроль над ситуацией. Поэтому я наоборот отпрыгиваю в сторону и выхватываю из-за пазухи маузер. Щелкают выстрелы, и один из жандармов, схватившийся было за пистолет, тычется мордой в грязь. Второй солдат, передернувший затвор винтовки, кулем оседает на землю. Двумя пулями сшибаю еще одного слишком ретивого деятеля. Все… Кончились фрицы. Около Плиева на земле лежат еще четверо человек. А сам он, тяжело переводя дыхание, вытирает лоб рукой.
— Миша, ноги делаем!
— Добро, командир. Нашумели мы тут.
Подхватив с земли чей-то автомат, кидаю его Плиеву. Не останавливаясь, на ходу, он сдирает с лежащего немца ремень с подсумками. Бегом несемся по улице. До леса не так уж и далеко, всего метров пятьсот. Шанс уйти все еще есть. Был…
Над нашей головой злобно посвистывают пули, заставляя резко изменить направление движения. Быстрый взгляд назад. На перекрестке разворачивается грузовик. И через его борта уже спрыгивают солдаты.
Михаил прыгает за угол дома и, вскинув автомат, длинной очередью лупит в направлении грузовика. Отпрыгнув за сруб колодца, поддерживаю его огнем. Парочка немцев рухнула на землю, остальные, как тараканы от тапка, бросились врассыпную. Но, надо отдать им должное, быстро опомнились. И от сруба колодца во все стороны полетели щепки. По мне лупили минимум из четырех-пяти стволов. Перекатившись на спину, меняю магазин в автомате. Выдернув из кармана гранату, изо всех сил запускаю ее в сторону немцев. Долететь до них она, конечно же, не долетит, но где-то близехонько шлепнется. Заставит кое-кого башку спрятать. А я в этот момент из-за сруба-то и смотаюсь.