Ответы на вопросы
Шрифт:
Женщина, которая не может поднять и пятидесяти килограммов, видя, как ее ребенок попал под машину, поднимает восьмитонный грузовик, ее собственное “я” в этот момент исчезает со всеми его проблемами. Она живет желанием помочь своему ребенку.
Кстати, я потом прочитал статью об одном племени, где ходят по огню. Перед этим хождением индейцы несколько дней вводят себя в определенное состояние. Главное — исключить сексуальные контакты, вкусную еду, т. е. все то, что привязывает нас к нашему человеческому “я”. Я вспомнил, как по телевизору показывали человека, одетого в белую рубашку. Он брал какую-то палочку в руки,
Рубашка клочьями расползалась в течение нескольких секунд, а у него на спине не оставалось ни одного ожога.
Я понял, откуда происходят чудеса, совершаемые святыми, и почему их не могли отравить ядами, и почему они выходили живыми из огня, и почему летали по воздуху. Подобные вещи делали и йоги в Индии. Оказывается, это были не сказки, а реальные события. На определенном масштабе отстранения от своего человеческого “я” можно было не только лечить заболевания, но и оживлять умерших.
Но наше человеческое “я” многослойно. И переход с телесного “я” на более высокие его ступени, и раскрытие больших возможностей без увеличения запасов любви в душе дают резкое повышение собственной значимости, а затем — все большие проблемы. Поэтому, несмотря на внешнюю неэффективность, постоянное устремление к Богу и к любви, которая ни от чего не зависит, не только от нашего человеческого “я”, но и от высших, более масштабных слоев, дает истинное здоровье и истинное счастье.
Я пытаюсь простить, а у меня не получается, что мне делать?
Я как-то сидел в бане с приятелем и обсуждал ситуацию, которая у меня не так давно сложилась. Меня, как это часто бывало, обманул человек, которому я помогал. Я старался снять внутренние обиды, повторяя, что это не случайно, что это дано мне свыше, но недовольство не проходило. И я продолжал пыхтеть претензиями. — Послушай, — улыбнулся мой приятель, — ты же сам учишь, что нельзя осуждать, а чем же ты сейчас занимаешься?
— Да я не осуждаю, а просто даю логическую оценку происшедшего.
— Ну найди в нем что-нибудь хорошее, — не унимался приятель, — ну хоть одну черту, тебе легче будет!
Я попробовал и с удивлением заметил, что желание осуждать и логически “ковыряться” в случившемся уменьшилось. Поэтому предлагаю, когда Вас обидели, делать следующее: 1. попытаться оправдать человека, который Вас обидел, 2. найти в нем какие-то положительные черты; 3. постараться поставить себя на его место, т. е. отстраниться от своего “я” с его обидами и претензиями.
Дальше: насколько все Ваши силы нацелены на человеческое “я”, настолько тяжелее, масштабнее и глубже будет обида. Насколько Вы будете работать над отстранением от чувства собственной значимости, уступая и соглашаясь с другими людьми, не навязывая им свою волю, периодически повторяя, что везде и во всем Вы видите и чувствуете Божественную волю, настолько постепенно станете выправлять ситуацию. Главное — не затаить обиду глубоко первые несколько часов. Здесь важно не думать, не оценивать ситуацию.
Человек ни при чем, это дано Богом, это не случайно. Дальше: насколько сильно Вы зависите от всех человеческих ценностей, настолько тяжелее будет перенести обиду. Поэтому нужно
Еще один момент.
Как-то я пошел в универсам за покупками. Было время открытия, и перед входом стояла толпа народа. Дверь распахнулась, все пошли вперед. В этот момент кто-то больно наступил мне на пятку. Я обернулся. Невысокий мужичок равнодушно посмотрел на меня и спокойно прошествовал дальше.
“Черт возьми, — подумал я, — наступил на ногу и даже не извинился — вдвойне обидно”. Потом спохватился: “Господи, что же это я делаю?” И вот я хожу по универсаму, перебираю пакеты, перехожу от одного отдела к другому и пытаюсь простить того человека. Я молюсь и каюсь. Прошу, чтобы обида ушла из моей души, повторяю, что я не держу на него зла, повторяю, что он здесь ни при чем. Но обида не проходит. Я знаю, что главное — не впадать в претензии сейчас, потом легче будет простить. Что я буду говорить пациентам, если я в критическую минуту сам не могу привести себя в порядок? Главное здесь — не останавливаться и продолжать попытки. Упорства мне не занимать. Я могу сделать 10 попыток, 20, 100, 1000 — пока не решу проблему. Но это не тупое упрямство. Если десяток попыток проведено, а результата нет, я начинаю варьировать, искать другие подходы. Почему меня эта ситуация так больно задела? Во-первых, потому что я не был готов к ней. У меня в голове был только один вариант: т. е. дверь открывается, все спокойно входят, не мешая друг другу. Поскольку вся энергия шла на эту модель, адаптироваться к новой модели я не мог, у меня просто не было сил.
И обида пошла как защита старой модели и неприятие новой. Значит, если бы я держал в голове 5–7 вариантов возможного изменения ситуации, на неприятный для меня вариант я реагировал бы иначе. Мне стало легче, но в глубине души заноза еще оставалась. “Раз этот человек ни при чем, — думал я, — то причина происшествия не в нем, а во мне. Значит, это я виноват в том, что его послали меня унизить. Следовательно, мне нужно у него просить прощения за это”. “Мужик, — сжав зубы, подумал я, — прости меня за то, что я вынудил тебя так поступить”.
И странно, обида тут же улетучилась. У меня теперь это дошло до автоматизма. Если кто-то меня грубо толкает или наступает на ногу, я тут же мысленно у него прошу прощения за это. Даже у того, кто тебя будет убивать, можно просить прощения за то, что ты внутренне спровоцировал его на этот поступок, за который он долго потом будет расплачиваться. В принципе, наша обида на другого человека — это самосуд. Если он действительно совершил преступление против любви и нарушил высшие законы, обидев нас, то влезать в это дело со своими обидами — это только себе вредить.
Недавно на приеме мне рассказали следующий случай.
— Пару лет назад я видела, как одна особа поощряла своего маленького сына бросать камнями в тех, кто его обидел. Рядом оказалась другая женщина.
— Что Вы делаете? — спросила она. — Вы же его характер изувечите. Он же теперь будет мстить за малейшую обиду.
— Не лезьте не в свое дело, — отрезала мать. — Я его учу защищаться.
— Вы его прощать сейчас научите, — говорила женщина. — Повзрослеет, защищаться быстро научится.