Отвоюю её у друга
Шрифт:
– Нам нужно вернуть Любу, а тебя хочу украсть на недельку на Мальдивы.
Нависаю над сонной женой и слишком жадно изучаю ее губы.
– Я не готова оставить Илью так надолго, - качает головой жена, - или втроём, или никак. В прошлый раз мы были там втроём, и сын тебе не мешал.
– Тогда нам нужна Люба, - улыбаюсь и проникаю пальцами между ног моей стервы.
– Соскучился по девчонке?
– кусает острый язычок жены.
– Ты о чем?- я застыл в одной позе, даже пальцы не шевелились у нее в трусиках.
Смотрит
– Я пошутила. Что напрягся-то?
– Тебя хочу, за тобой соскучился, давай поскрипим пружинами, - не заостряю внимание на недопонимании с няней, потом всё решим, сейчас хочу жену.
– Давай, коль не шутишь, - улыбается, взяв в руки давно готовый рваться в бой член.
После секса, пока я приводил дыхание в порядок, она извинилась за вчерашнее.
– Я просто правда очень мало спала эти дни, и знала, что меня срубит. Слушать жену иногда полезно, чтоб не было таких конфузов, дорогой.
– Это я виноват, примчался как голодный варвар, не подумав о том, что все настолько критично. Люблю тебя, малыш, ты же знаешь, и я порой думаю о том, что не пора ли вам вернуться домой? Август мы можем провести в городе.
– Точно соскучился, - улыбается уже менее напряженно и отстраненно, чем раньше.
– Мы с Ильей тоже скучаем по дому. Лес - это, конечно, хорошо, но домой хочется вернуться. Особенно сыну. Он скучает по тому, что можно выбираться из комнаты и прибегать к нам в спальню. Знаешь, как он просыпается здесь обычно? Подходит к двери и просто орет, пока не открою.
– Доминант растёт, - улыбаюсь и тут же прячу свое лицо ей в шею, едва не застонав от безысходности.
Моя рука сейчас на ее животе, там, где должен был расти наш сын. Хочу скулить от горя, но я не должен раскисать перед ней. А как дальше жить, я не знаю.
Чувствую, что мне на щеку что-то капнуло. Поднимаю голову и вижу, что Стася не мигая смотрит на свой живот и мою напряженную руку на нём, и из её глаз катятся слёзы.
Мы оба постоянно старались держаться друг ради друга и не говорить об этом, чтоб не ранить себя ещё больше.
И вот, кажется, пузырь лопнул.
Может доктор ошибся, и у нас есть шанс в будущем? Вряд ли. Нам бы запретили секс без предохранения первые полгода минимум. Я в отчаянии. Она тоже.
– У нас есть Илюха, а если захотим, родим ещё одного от сурогатной матери. Только не плачь.
Я это выдал, как на духу, не думая в тот момент о последствиях.
– Это глупая и опасная установка, и всю жизнь я себя ей травила. Отец бьет тебя, только не плачь, не показывай, что тебя это трогает. Любимый человек погиб, только не плачь, а то его друг, который тебя опекает, тоже расстроится, а ты не хочешь его расстраивать. Потеряла ребёнка, не плачь. Слезами горю всё равно не поможешь. И теперь на приемах у психолога я только и делаю, что реву без устали, реву белугой, пока она пытается докопаться
Берёт стакан с водой и выпивает его залпом. В этот момент я дёргаюсь от неожиданно мощного ора, доносящегося из спальни. На секунду мне даже показалось, что у нас Сага, и это он орет.
Смотрю на жену, взгляд которой тут же меняется. Смягчается. На губах появляется ухмылка. Она берет халат с кресла и идет в соседнюю комнату, возвращается с сыном на руках.
– Смотри кто тут у нас.
– Папа!
– тут же довольно орет пацан, потянув ко мне руки.
А я в ступоре. Беру мальчишку на руки и целую его, впитываю его любовь через объятия и улыбаюсь, хотя на душе кошки нагадили.
– Чем я могу тебе помочь, как уменьшить твою боль?
Поднимаюсь на ноги, плевав что без трусов. Стася тут же прыгает ко мне с халатом, чтобы прикрыл свою прелесть. Хмыкаю, когда сын выпрыгивает из моих рук к матери. Попрыгунчик мелкий. Кутаюсь в халат и смотрю на жену.
– Ты не ответила.
– Ничем, родной. Таким, как я, может помочь только терапия. Годы терапии. Так говорит психолог.
Стася целует Илью в щёку.
– Завтракать, сын?
– Дя.
– Отлично…
– Ты почему вещи не собираешь, - интересуюсь у Стаси, когда вижу, что она играет с сыном, пока я отвечаю на важные сообщения.
Неделя рядом с ними была веселой. Илюха отжигал каждую минуту, а я балдел рядом с ними. Семья это хорошо. А большая семья вообще круто. Не думал, что когда-то признаю этот факт. Я решил дать нам время на то, чтобы вылечить или вернее залечить кровоточащие раны, и только потом что-то решать с сурогатным материнством. Хочу своего ребенка, с ней. Она прекрасная мать, и мы справимся, вместе.
– Я хочу задержаться ещё. Это не проблема?
Она не объясняет ни с чего вдруг так решила, не зачем ей нужно дополнительное время, просто молча смотрит на меня в ожидании реакции.
– Ты мне нужна, - тянусь к ней, - я же вижу что тебя словно подменили, я скучаю за своей девочкой, малыш, - губами скольжу по ее шее.
Только не то, что постоянно мне подбрасывает занудно жужжащее подсознание "ты можешь её потерять". И в этом есть крупица разума. Не все пары переживаю потерю ребенка с достоинством.
– Я тоже скучаю по той девушке. Поэтому и хочу побыть здесь ещё. Мне нужно больше времени. Я не хочу быть унылым говном, которое портит тебе настроение, дома. Может природа всё же пойдёт на пользу. И Илье хорошо здесь.
Что я могу сказать? Ничего. Помочь не могу. Я ее не радую. Хотя она старается. Время. Поможет ли оно?
– Я не буду тебя напрягать, твое решение. Только проводи мужа в путь жарко и страстно, - склоняюсь к ее уху и шепчу о своих пошлых желаниях, пока сын не шлёпнул меня по губам, взревновал, что шепчутся без его участия.