Отягощенные злом (сборник)
Шрифт:
– Слушать меня, негодяи! Дело наше дрянь. С «Пирайей» все кончено. Корабль землян рядом, и на помощь ему идут еще две космические эскадры. Всем нам грозит виселица, и у нас единственный шанс на спасение: взять этот корабль на абордаж, захватить его и попытаться удрать на нем. Не знаю, что из этого выйдет. Земляне, видно, отчаянные ребята, с такими мы еще дела не имели. Одна девчонка чего стоит… Вы знаете меня, дети нечистых миров! Если это говорю я, значит, это так и есть. Деритесь за свою жизнь. Но никакого огнестрельного оружия – только мускулы и ножи, иначе мы что-нибудь там разобьем и опять останемся в дураках. Всё. Приготовились!
Двуглавый
11
Погоня в космосе заканчивалась. Медленно и осторожно, на самых малых оборотах приближался «Стерегущий» к неподвижной «Пирайе». Медленно росла, заслоняя звездное небо, гигантская туша пиратской бригантины. Атос и Арамис сидели перед пультом, не сводя глаз с обзорного экрана, не снимая пальцев с клавиш управления, не убирая ног с педалей лазерной техники. И тут, словно стая демонов из мира старинной гоголевской чертовщины {103} , ворвались через экран пираты в рубку «Стерегущего».
103
…словно стая демонов из мира старинной гоголевской чертовщины… – отсылка к финалу «Вия».
Вот где пригодилась быстрота реакции, выработанная у мушкетеров Портосом во время изнурительных тренировок. Внезапность и способ нападения поразили, но не ошеломили их. Начался рукопашный бой в невесомости. Двуглавый Юл схватился с Атосом, ящер, морская звезда и обезьяна насели на Арамиса, а пушистый маленький Ятуркенженсирхив – шпион, которого носят с собой, – азартно запрыгал на краю экрана, размахивая кинжалом, как саблей. Да, с таким противником пиратам сходиться еще не случалось. Земляне сражались хладнокровно и с ужасающей свирепостью, увертывались от ножей с ловкостью прямо-таки неправдоподобной, наносили удары убийственной силы. Не прошло и пяти минут, как левый глаз левой головы Двуглавого Юла закрылся огромной лиловой опухолью, из правого носа забрызгала зеленая кровь, а правая рука бессильно повисла, парализованная хитрым приемом самбо. Ящер валялся полумертвый, забитый пинками под пилотское кресло, и Арамис добивал сипло визжащую обезьяну морской звездой, которую он сжимал за концы щупалец. При каждом ударе морская звезда звучно икала, и от нее летели во все стороны какие-то неопрятные клочья.
– Амба, – прохрипел Двуглавый Юл. – Ваша взяла. Сдаюсь.
Он висел в воздухе посередине рубки и медленно поворачивался вокруг оси. Обе головы его бессильно колыхались на длинных, вытянувшихся шеях, руки и ноги болтались, словно были привязаны на ниточках. Сражение явно не пошло ему на пользу. Атос подтянул его к себе, снял с него пояс с кобурами и усадил в кресло.
– Где Галя? – спросил он, вытирая со лба пот.
– Там… – еле слышно проговорил негодяй, попытался показать рукой на экран и сморщил от боли обе физиономии.
Атос на всякий случай накрепко прикрутил его к креслу привязными ремнями, а тем временем Арамис зашвырнул морскую звезду в кладовку, загнал туда же всхлипывающую обезьяну и оттащил ящера, все еще пребывавшего в тяжком беспамятстве. Заперев их там, он вернулся в рубку,
– Ты чего ж это, бандит? – спросил он.
– Я больше никогда не буду, – жалобно пропищал зверек. – Не наказывайте меня, пожалуйста. Я ничего не сделал… Надо же как-то кормиться, сами посудите! Я, конечно, маленький, но жить-то все равно хочется…
– Перестань ныть, – сказал Арамис уже обычным своим тихим голосом. – Говори живее, где Галя?
– А тут, совсем рядом! – восторженно заверещал Ятуркенженсирхив. – Прямо в абордажной ее оставили… Я как раз хотел развязать ее и доставить сюда, но тут вы как раз так ловко меня схватили…
– Не ври. Ты просто прятался и подслушивал. Сейчас ты покажешь, куда идти… Атос, останься, пожалуйста, с этим двухголовым негодяем и не спускай с него глаз. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
По-прежнему держа Ятуркенженсирхива за шкирку двумя пальцами, Арамис вспрыгнул на пульт, перескочил через край экрана и исчез. Двуглавый Юл с кряхтением завозился в кресле.
– Сиди смирно, ты! – грозно прикрикнул Атос.
– А ты на меня не ори! – сварливо отозвалась левая голова. – Молод еще на меня орать… Я в двести раз старше тебя, ты по сравнению со мной вообще еще эмбрион…
– Это вам не поможет, – сухо возразил Атос, но поскольку уважение к старости было уже в крови у юношей к тому времени, он добавил: – Я понимаю, вам неудобно сидеть вот так, связанным, но тут уж вы сами виноваты. Впрочем, сейчас подойдет наша эскадра. Я передам вас флагману, и там вам будет удобнее…
– Считаешь, меня повесят?
– Не знаю. Как-то не задумывался о такой возможности. Но, в конце концов, почему бы и нет?
– Ничего не выйдет! – злорадно заявил Двуглавый Юл.
– Это почему же?
– А потому, родной, что штурманская машина на моей «Пирайе» тю-тю, разбита вдребезги, и теперь по эту сторону подпространственного барьера никто, кроме меня, не знает координат Планеты Негодяев.
– Какой планеты?
– Планеты Негодяев. Нашей базы.
– Вы забываете, однако, что вы у нас не единственный пленный…
– Ха-ха! Ка, Ки, Ку и этот маленький предатель не то что о координатах – о простой арифметике понятия не имеют. В ведомости на получение свой доли добычи крестиками расписываются. Так что будь спокоен, сынок, я у вас в единственном числе, и вам придется с этим считаться.
Атос не нашелся что сказать на это. Действительно, земные эскадры имели задание ворваться на плечах пиратского корабля в ближайшие окрестности главной базы космических негодяев и принудить ее к капитуляции. И если двухголовый пират не врал (а какой ему смысл врать, если подумать), положение сильно осложнялось.
– Но, может быть, под угрозой смертной казни…
– Забудь. Ты имеешь дело со старым и стреляным-перестреляным космическим волком. Драться вы не разучились, в этом вам не откажешь, но насчет смертной казни… Нет! Вы отвезете меня к себе на Землю, будете содержать в приличных условиях, а я буду вспоминать прошлое и терзаться угрызениями совести. Может быть, даже слегка помешаюсь, но потом, окруженный всеобщей заботой, перевоспитаюсь и уж тогда все как есть выложу со слезами на трех своих глазах…