Отыскать любовь среди холода

Леонидова Людмила

– Не может быть, не может. – Он до конца не верил своим глазам. Но потом, спохватившись, что все о себе да о себе, поинтересовался: – Другие вещи нашлись?

– Нет. – Я скорбно помотала головой.

– А-а... ну Даша и ее муж?

– Тоже нет.

– Странно. Только мой чемодан?

Я кивнула.

– Не знаю, как вас благодарить. Вы мне спасли жизнь и... любовь.

– Любовь этим спасти нельзя, – поучительно заметила Катя.

– У кого как. Но возможно, ты права. Моя любовь тю-тю!

– Что значит – тю-тю?

– С кем-то укатила.

Мы переглянулись. Он разглядывал

свое сокровище, будто видел его впервые. Потом, видимо, решив, что обязан нам, спросил:

– Может быть, вам что-нибудь надо? То есть, хотел сказать, чем я вам могу помочь?

– Игорь, вы бы могли показать мне того человека, который познакомил Дашу с Сергеем? – вдруг выпалила я. В моей голове забрезжила одна мысль.

– Да без проблем! Позвоню, назначу ему встречу в «Аэлите». Мы с ним там первый раз встретились, – пояснил музыкант, – а вы невзначай подойдете, я вас познакомлю. – Я покачала головой. – А хотите, просто сядете рядом за столик, пожелаете – познакомлю, нет, решайте сами. В любом случае сможете хорошенько рассмотреть его. – Потом, подумав о чем-то, добавил: – Он ведь меня не предупреждал, чтобы я хранил это в тайне.

«Однако чего-то опасается», – промелькнуло у меня в голове.

На том мы и распрощались.

Следующим вечером я упросила Алену составить мне компанию, и мы подкатили к «Аэлите» на ее шикарном «мерсе». Парковочных мест оказалось предостаточно. Тут развлекалась одна молодежь.

Алена поморщилась, как только переступила порог заведения. Оно находилось в подвальном помещении.

– Что за дыра? – поскользнувшись каблуком на выщербленной ступеньке, фыркнула она.

В темноте большого зала кто-то что было мочи орал со сцены. Плазменный экран, увеличивая в десятки раз лица певца и музыкантов, был единственным источником света, если не считать выгоревших свечей на столах. Мальчики и девочки, отрешенно извиваясь в танце, скандировали последние строчки куплетов. Двигались то медленно, то быстрее, каждый в одиночку, будто ушел в себя, находясь под каким-то гипнозом.

– Что это с ними? – спросила я Алену.

– Кайфуют, – коротко бросила подруга и брезгливо присела за неубранный столик.

Тут же подскочила официантка. Такая же тоненькая и вымученная, как ее клиенты, одетая в блестящий лифчик и шорты, коротенькие настолько, что половинки ее попки выступали из брюк.

Смахнув со стола, она спросила, что мы будем пить.

– А что у вас есть? – поинтересовалась Алена.

Девушка перечислила десяток коктейлей, о которых мне не приходилось слышать.

– А что-нибудь приличное у вас имеется?

– Что вы имеете в виду? – не обиделась официантка.

– Чистые напитки, не смешанные?

– Водка, текила, шампанское... – начала перечислять девушка.

– Текилу-голд, пожалуйста, с лаймом. – Официантка, замерев, вылупила глаза. – Золотая есть? – подстегнула ее Алена. – Боже, как все тут, отмороженная.

– У нас только одна, – отмерла официантка.

– Хорошо, принесите, – демонстративно громко вздохнула Алена и, обращаясь ко мне, спросила: – Кто тебе такую дыру присоветовал?

– У меня не было выбора, – отозвалась я, с беспокойством приглядываясь

к посетителям.

В таких местах мне бывать не приходилось. Казалось, опасность исходила отовсюду. Наконец-то глаза попривыкли к подвальной темноте, и я смогла различать силуэты за столиками. Ничего привлекательного. Я поежилась.

– Да не бойся ты, никто тебя не укусит! – почувствовав, что я нервничаю, успокоила меня Алена. – Обычный молодежный тусняк.

– Откуда ты знаешь, что здесь и как?

– Посмотри на цены. И вообще вокруг. Почти дискотека!

– А бояться нужно, где цены высокие?

– Конечно, – пояснила Алена. – Там, где машину негде припарковать, там, где бугаи-охранники в кожанках на крыльце гогочут.

– Почему на крыльце?

– Хозяев своих охраняют.

– А еще?

– А еще там, где каждое блюдо от пятидесяти долларов.

– Почему?

– Потому что там разборки серьезные, иногда стрельба. А здесь... – Она махнула рукой.

И я, чуть успокоившись, принялась глазеть по сторонам. Однако Алена, выпив рюмку текилы и поморщившись, заерзала на кресле. Привыкла жить стремительно, поэтому потеря времени в такой дыре ее раздражала.

– Где он, твой сводник? – Подруга покрутила головой.

Гарик появился внезапно, будто из-под земли. Выглядел он совсем по-иному, чем дома. Преобразился, не узнать. Из вчерашнего алкоголика и бомжа с трясущимися руками он превратился в гламурного молодого человека, почти плейбоя с обложки молодежного журнала, разодетого в супермодные джинсы с изображением Че Гевары. Вымытые и уложенные волосы спадали длинными, красиво уложенными прядями на лоб, аккуратно выбритая дорожка на подбородке. Полные жизни глаза горели каким-то радостным светом. Теперь я понимала, за что он мог нравиться женщинам. Музыкант был в ударе, а оттого расцвел. Это еще раз подтверждало мою мысль о состоянии души.

– Добрый вечер. – Гарик галантно поклонился и поцеловал мне руку. Следующей была Алена. Гарик застыл. Конечно же, она женщина не его класса, не его возраста, но красота ошеломила музыканта настолько, что он так и остался стоять в позе согнувшись, не сводя глаз. Алена гипнотизировала всех без исключения мужчин.

– Отомрите, молодой человек, – привыкшая к обожанию, посоветовала она Гарику. – Покажите нам вашего типа, и мы пойдем отсюда.

– Он еще не пришел, но будет обязательно, я ему перезванивал, – продолжая пялиться на Алену, пообещал Игорь.

Алена недовольно фыркнула:

– Тогда присядьте.

Гарик послушно сел.

– Может быть, я для вас что-нибудь сыграю, хотите? – предложил он, кивнув на сцену.

– Хотим, – быстро согласилась я.

Алена пожала плечами.

– Только без грохота, – скривилась она.

– Грохота не будет, – вскочил с места Гарик. – Сейчас договорюсь с ребятами. Надеюсь, вам понравится, – явно желая угодить моей красивой подруге, пообещал музыкант.

Алена скептически улыбнулась.

Гарик прошел на сцену и, пошептавшись с музыкантами, продолжавшими наяривать так, что у нас на столе позвякивали рюмки, взял в руки гитару. Громкая музыка оборвалась. Публика, перестав дрыгаться и подпевать, замолкла в ожидании.