Отзвуки серебряного ветра. Мы - будем! Дилогия
Шрифт:
– Мой наместник в Нинтаре, - хмуро ответил Вертен.
– Я давно замечал, что он себя странновато ведет. Но не обращал внимания - приказы выполнял как должно, а странности... Ну мало ли у кого какие странности?
– Ясно, - покивал Николай.
– Где этого Лонгрена можно найти? Надо бы его проверить.
– Думаю, он в своем поместье на побережье. Редко оттуда выезжает.
– Представьте ворота его поместья, - попросил маг.
– Мне необходимо сплести связку перемещения, а до того - определить хотя бы приблизительные координаты.
Считав нужную информацию, он закрыл глаза и отключился - перемещение в незнакомое место
– Вы знаете хоть что-нибудь о других материках этой планеты? Живет там кто-то?
– Насколько мне известно - нет, - некоторое время подумав, заявил Михаил Борисович.
– По сведениям Братства, люди нашего мира пришли с Земли очень давно и постепенно размножились. И пришли только на этот материк. Однако на моей памяти сканирования планеты не проводили.
– Ясно, - вздохнул светлейший.
– То есть, ничего точно неизвестно. Ладно, будем исходить из имеющегося. Коля, ты готов?
– Погоди, - буркнул тот.
– Надо для начала сравнить варианты происходящего с нашей точки зрения и с точки зрения Вертена. У меня возникло подозрение, что тот, кто стоял за всем этим, намного сильнее, чем кажется.
Рави коротко описал некроманту происходившее в Лаортоне за последние тридцать лет, особенно выделяя постепенное усиление жестокости власть имущих и потерю большинством населения малейшей надежды. Нарастание отчаяния. Затем выдал социоматический анализ происходящего на случай, если бы к власти не пришел Альтен или если бы он был убит. Иначе говоря, если бы в империи не появились аарн. А случилось бы страшное - кровавая вакханалия. Каждый владетель стремился бы взобраться на престол, аристократические клики вскоре разодрали бы страну на клочки, результатом чего стала бы гибель двух третей лаортонцев.
– Такого потока гавваха вполне хватило бы для вызова демона...
– хмуро констатировал Вертен, когда Рави умолк.
– А то и кого похуже. При использовании соответствующих ритуалов.
– Вы, часом, не Пожирателя имеете в виду?
– насторожился Николай.
– Наверное, Господина Боли можно назвать и пожирателем, - вздохнул некромант.
– Я старался отслеживать действия наиболее ретивых коллег и останавливать их, слишком хорошо представлял себе последствия. К сожалению, большинство из них думают только о дополнительных источниках силы.
– Вы очень необычный некромант, - удивленно покачал головой Рави.
– Никогда бы не подумал, что инфернал может стремиться к добру.
– В жизни все случается, - тонко усмехнулся Вертен.
– Зная, что такое сила, которой я принадлежу, старался соблюдать максимальную осторожность. Да, некроманту проще превратиться в зверя, чем кому бы то ни было, но совсем необязательно это делать. Видимо, мне повезло, что я стал некромантом будучи уже взрослым, имея свои выстраданные цели и идеалы. Поэтому и сумел остаться собой.
– Ты Мастера вспомни, - повернулся к светлейшему Николай.
– Каким чудовищем он был во времена Темной Империи? Страшнее не представить. А кем и каким стал в конце концов?
– Командором он стал, - тепло улыбнулся Рави.
– Самым добрым человеком из всех, кого я знаю. Но это лирика. Ты готов перенести нас к поместью этого самого Лонгрена?
– Да. И думаю, что господину Вертену лучше пойти с нами. Вы согласны?
– Отчего нет?
– пожал плечами тот.
– Если во всем, что вы рассказали, виноват Лонгрен,
– Боюсь, не справитесь, - вздохнул Николай.
– Мечи Света просто так не оживают. Это значит, что они - единственное средство. Что ваш Лонгрен - очень опасен. Как бы не личем [30] он оказался.
– Личем?..
– растерянно переспросил Вертен.
– Невозможно, я бы никогда не допустил появления лича.
– Господин...
– нерешительно заговорил Хирнесайд.
– А разве вы не знаете, что Лонгрен - действительно лич? Уже три года. Он утверждал, что вы сами его в такового превратили... Наградили за верность бессмертием...
30
Лич - мертвый некромант, ставший живым мертвецом посредством особых и кровавых ритуалов.
– Что?!
– полезли на лоб глаза некроманта.
– Ах, тварь! Так вот почему он мне на глаза не показывался!
– Лич там или не лич, но справимся, - заверил Рави.
– Мечи Света и два истинных мага впридачу. Куда ему.
– Я бы не стал недоценивать мертвого некроманта, - помрачнел Михаил Борисович.
– Они практически неуязвимы даже для истинной магии.
– Выбора нет, - поморщился светлейший.
– Давай, Коля.
Николай кивнул и сплел связку перемещения, подставив в нее вычисленные координаты. В глазах на мгновение потемнело, и все пятеро оказались перед воротам большого замка из серого камня - Хирнесайда маг тоже предпочел захватить с собой, чтобы не натворил чего лишнего. От замка веяло запустением и еще чем-то непонятным, от чего Рави стало не по себе. Остальные тоже ежились, глядя на жилище лича. Переглянувшись, два истинных мага тут же сплели анализирующие плетения и отпустили их. Получив информацию, они ошарашенно уставились друг на друга.
– Ну что там?
– нетерпеливо спросил Рави.
– Весело там, - пробурчал Николай, раздраженно потирая висок.
– Сотни пленников, из которых палачи-зомби беспрерывно давят гаввах. Пытками, понятно. Гаввах собирается в кристалле-аккумуляторе, находящемся в самых глубоких подвалах. Там же и хозяин сидит. Михаил Борисович прав, он почти неуязвим. Мне, по крайней мере, с ним не справиться. Я не Мастер и не Кержак.
– И что делать будем?
– Идти туда. Мечи Света я замаскирую, всех пленников, слуг и зомби усыплю. Перекрою все входы и выходы. Но не более того - дальше работать придется тебе.
– Мне, так мне, - усмехнулся Рави.
– Кстати, мечи тянут меня в замок, они явно жаждут туда попасть.
– Ничего удивительного, - заметил Михаил Борисович.
– Они для того и предназначены, чтобы всякую нечисть уничтожать.
Затем повернулся к Николаю и буркнул:
– Начинайте плетение, уважаемый коллега, а я подключусь.
Тот ничего не сказал, просто прикрыл глаза и застыл на месте. То же самое вскоре сделал и бывший приват-доцент. Некоторое время ничего не происходило, а затем ворота замка сами по себе распахнулись, а мост опустился. Переглянувшись, Николай с Рави двинулись вперед, окруженные защитными вероятностными плетениями такой силы и сложности, что Михаил Борисович только головой покачал, посмотрев на них. Однако пошел следом, позвав Вертена. Хирнесайд тоже не рискнул остаться в одиночестве.