Отзвуки серебряного ветра. Мы — есть! ("Честь"+"Вера")
Шрифт:
— Мне непонятно это… — вздохнул темный отец. — Как можно самовольно менять род занятий? В обществе должен быть строгий порядок, четкая иерархия. А у вас, как мне кажется, анархия.
— Однако, мы преуспеваем, — рассмеялся Кир-Ванег. — Настолько, что ты даже представить себе не можешь. И это наши ученые, а не ваши, нашли средство от бесплодия. Могу сказать еще одно — после получения Гнездами наших технологий ситуация изменится. Намерены ли меняться Гнезда? Или предпочтут превратится в застывшее, неспособное к развитию болото?
— Меняться придется, —
— Откровенно говоря, я вообще не понимаю, что это такое — ересь, — скривился Семен. — Ведь авторитетные старцы способны ошибаться. И часто ошибаются настолько, что их ошибки могут погубить весь народ. А иногда они боятся за свой авторитет и только потому губят все самое лучшее и самое талантливое, объявляя его ересью.
— Мы все равно не поймем друг друга, — устало присел на скамью Тесеш-Вагрин. — Для нашего народа главное — стабильность и уважение к старшим. Хотя опять же придется приспосабливаться к меняющимся внешним условиям. Я хотел спросить другое. Ты родитель, Ведущий?
— Я уже говорил Ванег-Саару об этом, — осклабился Кир-Ванег. — У меня двенадцать кладок, а сейчас вызревает тринадцатая.
— И ты отправился в бой, зная, что у тебя зреет кладка?! — ошеломленно отвесил челюсть старик. — Это же безумие!
— Почему? — искренне удивился дварх-адмирал. — Персонал детских миров куда лучше меня справится с уходом за вылупившимися детьми. Нечего мне торчать там и действовать им на нервы. Они профессионалы. Сам посмотри.
Он повернулся в сторону, и в воздухе загорелся огромный голоэкран, на котором появилось изображение лазурного побережья, покрытого мягким золотистым песком. Буквально на расстоянии метра друга от друга из-под теплого песка виднелись кожистые яйца гвардов. Бесчисленное количество яиц. Невидимая камера быстро пронеслась мимо пляжей. Среди собравшихся в гнездовом зале ящеров возник восторженный гул — кладка была невероятно богатой, как бы не побольше, чем в нескольких Обиталищах сразу. Да и условия почти идеальны для вызревания яиц — такие планеты ценились на вес вария. Внезапно около одного из яиц взвихрилась черная воронка гиперперехода, оттуда выскочили гвард и человеческая девушка. Они кинулись к раскачивающемуся яйцу и помогли выбраться на свет прокусившему оболочку новорожденному. Малыш требовательно запищал и распахнул пасть, куда сразу положили немного сбалансированной питательной пасты. Девушка аккуратно обтерла новорожденного гварда чем-то, похожим на шевелящуюся розовую губку, потом завернула протестующего ребенка в блестящую пленку.
— Здравствуй, Мреки! — поздоровался дварх-адмирал. — Как у вас там дела?
— О, Кир! — откинула волосы с лица девушка. — Я тебя и не заметила. Рада видеть! А дела? Все в порядке, сегодня вылупилось восемнадцать тысяч только на первом пляже. Кстати, это твой малыш. Мы его в группу Рансита отдаем, там неплохая поливидовая компания подбирается. Рансит — воспитатель
— Ну, если сама Р'Сана, то я спокоен, — рассмеялся Кир, — лучше этой драконочки с новорожденными никто работать не умеет. Что с нужными качествами?
— Эмпатия врожденная! — восторженно ответила девушка, ее глаза буквально сияли радостью. — У всех до единого! Еще в яйцах!
— Порадовала старика, — развел руками дварх-адмирал. — Ох, порадовала!
— Старик нашелся! — фыркнула она. — Ты по делу или проведать малышей хотел?
— И то, и другое. Я сейчас в Гнездах и хотел показать сородичам наши Берега Рождений. Позволь представить тебе Тесеш-Вагрина, главу клана темных отцов.
— Здравствуйте, уважаемый глава клана, — склонила голову девушка, но в глазах ее прыгали бесенята. — Очень рада с вами познакомиться. Меня зовут Мреки Спангехи, я — надзирающая за Берегами Рождений планеты Варальф.
Ее гварких'э был безупречен. Темный отец с удивлением смотрел на человеческую самку, нежно баюкающую что-то лопочущего маленького гварда. Она обращалась с ребенком на удивление нежно и умело, он и сам не сумел бы лучше.
— И тебе не противно возиться с детенышем другого вида? — мрачно спросил Тесеш-Вагрин.
— Что такое: «другого вида»? — снова рассмеялась Мреки. — Мы — аарн, и этим все сказано. А дите? Оно дите, к какому бы виду ни принадлежало. Тебе, наверное, трудно понять, но это так. Мы иные, нам неинтересны любые предрассудки внешнего мира. Наши дети растут вместе — люди, гварды, арахны, драконы, эльфы, орки. Появятся иные разумные расы, значит и их дети будут расти вместе с остальными и учиться не нести другим боли и горя.
— Ты сказала, что дети вылупились эмпатами. Разве так бывает?
— У нас — бывает. Мы все эмпаты и ощущаем чужие чувства, как свои собственные. Именно потому нам так трудно находиться во внешнем мире, среди вас, способных и желающих нести другим боль и горе.
— Если ты говоришь правду, то мне понятна причина вашего изоляционизма… — еще мрачнее пробормотал Тесеш-Вагрин. — Что ж, ты делаешь благое дело, ухаживая за детьми. Да будет с тобой милость Вершащего Суть.
— Желаю вам того же, уважаемый глава клана, — улыбнулась девушка. — Приношу свои извинения, но вынуждена попрощаться, у нас начинается рождение на третьем пляже.
Она кивнула и отключила связь. Голоэкран погас.
— Вот так у нас, — развел руками Кир-Ванег. — Я спокоен за своих детей, они в надежных руках. Конечно, после этой экспедиции я обязательно отправлюсь туда, к тому времени все мои малыши должны вылупиться.
— Мне все равно трудно это понять, — вздохнул темный отец. — Но вы действительно другие. Может, оно так и надо — жить вместе с другими расами? Надо обдумать это.
— Без эмпатии — невозможно. К сожалению, невозможно. Только если не можешь причинить другому боли, потому что станет больно тебе самому, возможно жить рядом с теми, кто сильно от тебя отличается.