Отзвуки убийства
Шрифт:
Вижу, вы начинаете гадать, каким образом пластинка с голосом вашей сестры могла попасть к Россу Данди. И должен вас уверить, догадаться будет не так-то просто. Так что разрешите мне высказать некоторые предположения. Каким образом Росс посылал вам эти пластинки? Подсовывал под дверь вашей комнаты?
Хитер не ответила.
— Что ж, я выясню это. В конце концов, спросим его самого.
— Вы… не смеете…
— Тогда не молчите, выкладывайте все. Вы что же, их находили под своей подушкой?
— Нет. Он ставил их на полки. В конторе. Засовывал
— Вы хотите сказать, что обнаруживали их среди обычных пластинок, которые вам приходилось расшифровывать?
— Да.
— И вы не знали о содержании пластинки до тех пор, пока не начинали ее проигрывать, верно?
— Сначала я не могла отличить их от других записей. Но потом научилась. Они никак не помечены. Поэтому, натыкаясь на непомеченный диск, я обычно откладывала его в сторону и потом… просто из любопытства… когда в комнате никого не было…
— Естественно. А эту пластинку, вы говорите, ни разу не прослушивали?
— Это — последняя. Она только поступила… оказалась на полке…
— Какого числа? На этой неделе?
— В среду, — ответила Хитер не очень уверенно. — Нет, во вторник. Потому что Джордж приехал в понедельник вечером, а пластинка появилась на следующий день, у меня не было настроения… Мне не хотелось ее прослушивать, поэтому я просто забрала пластинку и положила вместе с другими…
— Где положили? В своей комнате?
— Да. Выкидывать пластинки мне не хотелось.
Уничтожить их невозможно, а держать где попало тоже нельзя.
— Ясное дело. Но тогда опять возникает вопрос.
Пластинки все время находились в вашей комнате.
И ручей еще ни разу не пересыхал. Почему же вам вдруг в половине третьего ночи пришла мысль погрузить их в воду? Именно сегодня ночью?
— Ну, так получилось.
— Почему?
— Потому что… так вышло.
Хикс укоризненно покачал головой:
— Это важный момент. Пожалуй, мне придется спросить об этом Росса Данди. Возможно, он прольет свет.
— Нет, ни в коем случае, — горячо запротестовала Хитер. — Вы же сами обещали не делать ничего подобного, если я обо всем расскажу.
— Таких обещаний я вам не давал. Да и вообще, вы рассказываете далеко не все. Пожалуй, кое-что вам подскажу. Не говорил ли вам Росс, что хотел бы получить обратно одну из непомеченных пластинок?
А вы сделали вид, будто у вас ее нет, ибо не захотели признаться, что храните эти записи, так? По-видимому, ему просто позарез понадобилась эта пластинка. И вы придумали, как избавиться от записей, чтобы не возвращать их. Вы решили утопить все пластинки в ручье, а потом сказать Россу, как с ними поступаете, а он мог бы пойти и отыскать их под водой. Ему стало бы ясно, что вы и не думали хранить их у себя. Нечто в этом роде. Верно?
— Вы знали… — Хитер изумленно смотрела на него. — Он, наверное, сказал вам… Вы знали, что среди других находится именно эта пластинка…
— Нет, я не знал этого, но иногда, хотя бы раз в году, шевелю мозгами. Не объяснил ли Росс, почему ему так не терпелось заполучить обратно эту пластинку?
— Нет.
— Интересовался
— Нет. Я не… и не думала признаваться, что прослушала хоть один из этих дисков.
— Говорил ли он-, что на них записано?
— Не говорил. И мне непонятно… Марта! Это же голос Марты! И об этом вы тоже знали… Нечего прикидываться, будто бы это не так…
Хитер поднялась, на лице ее появилось выражение решимости.
— Обещаю вам — я все разузнаю об этом. Вряд ли от вас удастся добиться правды. По-вашему, у меня едва хватает ума на то, чтобы писать под диктовку и печатать на машинке… Но Росс Данди мне все расскажет, и расскажет прямо сейчас!
Она направилась к двери, но босоногий Хикс опередил ее.
— Прочь с дороги! — крикнула Хитер.
— Минуточку, — примирительно обратился к ней Хикс. — Вся заварушка в том, что если есть какие-то мозги, то их непременно следует использовать. Вы собираетесь разбудить Росса и потребовать объяснить вам, откуда у него оказалась пластинка с голосом вашей сестры?
— Вот именно!
— У меня имеются против этого два возражения.
Во-первых, вам придется объяснить Россу, почему это вы вдруг пришли к такой мысли среди ночи. И тем самым вы поставите себя в неловкое положение, так как до сих пор не признавались, что храните любовные письма. Во-вторых, весьма вероятно, что этот поступок будет для вас равносилен самоубийству.
Хитер вытаращила на него глаза.
— Равносилен… чему?
— Самоубийству. Вы вскоре умрете. — Хикс взял ее за локти и взглянул в лицо. — Послушайте, дорогуша. Я не пуп земли, но умею сложить два и два. Вы правы, я кое-что слышал об этой пластинке с записью, но не знал, где она находится. Да и вообще, я еще много чего не знаю. Только один человек знает все, и этот человек убил вашу сестру.
Хитер продолжала не отрываясь смотреть на него, в ее глазах отразился ужас.
— Конечно, — продолжил Хикс, — я не стану утверждать, будто этот человек — Росс Данди. Я пока не знаю, кто он. Но вы были правы, отрицая виновность Джорджа Купера. И я тоже прав, когда говорю вам, что если вы обмолвитесь хоть единым словом об этой пластинке, ваши шансы остаться в живых к концу недели, не стану скрывать, будут ничтожными. На данный момент больше ничего сообщить не могу. Все сказанное относится и к Куперу.
— Вы обязаны мне все объяснить, — заявила Хитер.
— Я непременно это сделаю, как только смогу.
— Нет, я должна узнать, как пластинка попала к Россу Данди. И зачем она ему теперь понадобилась.
— Вы узнаете обо всем. — Хикс отпустил ее локти. — А пока не должны говорить об этом никому.
Никому! Это очень опасно. Опасно, — подчеркнул Хикс.
Он подошел к стулу, снял со спинки свои носки, сел и стал надевать их.
— И для Купера тоже. Святые Небеса свидетели, мне хотелось бы, чтобы его задержали в Уайт-Плейнс. Тогда я попозже заехал бы за ним и отвез его в город. Мне надо немного поспать. И вам тоже.