Овечка в академии оборотней
Шрифт:
Дисциплина «Обращение. Внутренний зверь» вызвала у меня двоякие чувства.
Предмет вела шустрая старушка. Материал лекции она рассказывала весьма подробно и доступно, оттого интересно, но вторая часть занятия, где нас подводили к практике, мне не понравилась от слова «совсем».
Да. Тело Лины опять это сделало!
Пусть быстрее других, но я таки обратилась в овцу, своим блеянием сбивая с настроя половину группы.
Хохот стоял такой, что в ушах закладывало!
Я же в шкуре овцы банально запаниковала,
В итоге старушка с грозной фамилией Вулф вернула мне человеческий облик, влив насильно какое-то пойло из одной из колб на её столе, а потом выгнала нас всех, приказав семерым первокурсникам на следующем занятии сдать реферат по теме: «Самые необычные обороты за последние три века и уважение к ним».
– … и чтобы с выдержками из статей того времени! – Рыкнула профессор Вулф, захлопывая за последним дверь кабинета лично.
– Это ты виновата! – Зашипела симпатичная блондинка, толкая меня в плечо.
– Адептка Ситрэн! – Донеслось из-за двери. – За последние ПЯТЬ веков! И завтра ко мне после занятий на… трудотерапию!
Одногруппница яростно топнула ножкой, но молча убежала вниз по лестнице, зыркнув напоследок от души.
Я, теперь уже без опасений, поправила на плече лямку от сумки-рюкзака и потопала в общежитие, не веря своему счастью.
«Первый день подошёл к концу! Надо же!»
На ужин не пошла.
Академия гудела. Недовольных полученными наказаниями было куда больше, чем я могла себе представить.
Пока дошла до своей комнаты, несколько раз услышала фамилию Лины. И везде она звучала в неприглядном свете.
«Лучше поостеречься, – решила я, плотно закрывая за собой двери комнаты, не забывая про магический заслон. – Сегодня мы гостей не принимаем».
Хорошо, что душ и туалет были тут же, за соседней дверью, иначе всё могло обернуться куда хуже, чем мне бы того хотелось.
Я добросовестно сделала домашку, искупалась и залезла в кровать с томиком по истории Виёла. Обыск комнаты Релей ничего не дал, поэтому я хотела немного отвлечься и успокоиться.
Через пять минут поняла, что ничего не получится. Меня натуральным образом трясёт от жалости к самой себе.
А потом пришла истерика.
Как я и думала, она про меня не забыла. Накрыла с головой, как только я перестала изображать из себя стальную леди.
Разревевшись, уткнулась в подушку, чтобы слышно не было.
Кажется, я даже переосмыслила свои взаимоотношения с родителями. До попадания сюда мне казалось, что маме и папе на меня плевать. У них есть работа, дом… они сами. Им всегда было хорошо и без меня. Когда я переехала после бабушкиных похорон в общагу, родители, кажется, даже вздохнули с облегчением.
А сейчас вдруг это
Пусть счастливы! Разве это плохо?! Зато я всегда знала, что в любой момент могу попросить совета или помощи, и они, немного нотационным тоном, но дадут мне необходимое тепло.
«А теперь у меня никого нет! Совсем! И, положа руку на сердце, как вернуться обратно я не знаю! В любой момент меня могут разоблачить, а потом сдать дознавателям! И я сдохну в карьере, если не буду строго следить за каждым своим словом!!!»
– Ммммм, – простонала в подушку, заходясь слезами.
Как уснула, даже не вспомню, но сон стал моей отдушиной.
Я гуляла по лесу.
Всё дышало безопасностью и спокойствием.
Пройдя до самой опушки, присела на пенёк.
Не хотелось думать или снова, не дай Бог, жалеть себя. Ничего хорошего из этого не вышло в первый раз, не выйдет и во второй.
Такой меня, немного блаженной, и нашёл ночной гость.
– Ах, ты – сволочь! – Сразу с места в карьер кинулась я, теряя всю инфантильность.
Не узнать подонка, по вине которого я теперь живу чужой жизнью, было бы сложно. Его размытый силуэт врезался в память навсегда.
– Эй-эй! Ты чего! – побежал от меня, как ужаленный, гадский хранитель рода, отчаянно размахивая руками. – Возьми себя в руки. Я могу и уйти!
Пришлось остановиться. Скрипеть зубами от злости, но тихо и незаметно.
– Взяла… говори, что сделал со мной! И как всё вернуть назад?!
– Фух, – схватился паренёк за живот, пытаясь отдышаться. – Ничего себе ты – ненормальная. Теперь понятно, почему синяков на теле Лины сегодня нет. Ты – такая же чокнутая, как все остальные оборотни.
– ЧТО!? Да… да меня так ещё никто не оскорблял!
– Стой! Ладно! Беру свои слова обратно, – тут же поспешил всё исправить недоумок, оценив мой рывок в его сторону. – Но то, что ты здорово справилась с сегодняшними занятиями – правда. Согласись!
Я не повелась на лесть.
– Говори, как всё вернуть назад!
– Слушай, не злись. Убили бы мою хозяйку, – несчастно всплеснул руками телесный дух, садясь на землю. – Сама же видишь из её воспоминаний. Непригодна она к столкновениям с оборотнями.
Говорить, что я особо не копалась в чужих воспоминаниях, обращаясь только к необходимым мне сведениям, не стала.
– Рассказывай…
Лина Релей оказалась обычной сиротой. Выросла в приюте смесок. Уже по одному этому девушку не приняли в академии, где бродяжкам-полусилкам не место. То, что девочка не виновата в поступках своих родителей – никого не интересовало.
В свою очередь Лина выросла в приюте добрая и отзывчивая. Каким-то образом у смесок срабатывал стадный инстинкт, где сильный должен защищать слабого, а не наоборот, как принято в академии. Отсюда появились первые проблемы.