Овечья шкура
Шрифт:
Тупо уставясь в протокол допроса пьющего студента, я поинтересовалась у Василькова, не вернулся ли в Питер из своей командировки гражданин Островерхий, бывший владелец телефона, которым беззастенчиво попользовался разыскиваемый нами Петров.
— Сейчас узнаю, — с готовностью ответил Коленька, сделал пару звонков и доложил, что Островерхий будет к концу недели.
И мной, и Коленькой овладела апатия. Мы оба понимали, что настал такой момент в расследовании, когда новая информация уже ничего не добавит, надо анализировать уже имеющуюся, разгадка уже перед
Мобильный телефон Василькова зазвонил как нельзя более кстати.
— Да, — сказал Коленька в трубку. — Лечу! — и отключился.
— Что? — я пожирала его глазами.
— Позвонил сержант из пикета на “Звездной”. Объявился наш клиент.
— Я с тобой, — вскочила я, но Коленька усадил меня на стул.
— Нечего. Тебя что, не учили? Следователь не должен лезть в оперативные мероприятия. Мало ли, его брать придется.
— Ерунда, — я вскочила снова. — Я не собираюсь лезть в оперативные мероприятия. Пока вы будете его брать, я посижу в пикете. А вдруг он начнет колоться? Тебе понадобится следователь.
— Ладно, поехали, — смирился Коленька, — но учти, если что, ты действительно будешь сидеть в пикете.
Сержант Романевский, крепенький симпатичный парень, ждал нас у выхода из метро. С Коленькой он поздоровался за руку, а на меня глянул вопросительно, и Васильков представил меня:
— Это следователь прокуратуры, Мария Сергеевна Швецова.
— Маша? — переспросил сержант. — Очень приятно. Саша, — и протянул мне свою руку.
— Мария Сергеевна, — уточнила я, пожимая протянутую руку. В конце концов, откуда сержанту из метрополитена быть знатоком приличий? Ну не знает он, что первой руку должна подавать женщина, ну и фиг с ним. Что это меняет? Но меня резануло это фамильярное “Маша”; это как раз та простота, которая, как известно, хуже воровства. Но тоже не смертельно. Вообще-то я в прокуратуре работаю, а не в посольстве, можно и стерпеть некоторые отступления от дворцового этикета.
— Друг, проводи Марию Сергеевну в пикет, — попросил Коленька, — и давай быстро показывай, где клиент.
Сержант в темпе отвел меня в пикет, где сидел его хмурый напарник, и предложил присесть в продавленное кресло. Я не отказалась; кресло занимало такую удобную позицию, что сидя в нем, я видела всех входящих, а они не сразу обращали на меня внимание. Одного только я не учла, плюхаясь в кресло, — что оно такое низкое. Да еще что-то больно вонзилось мне в филейную часть. Привстав, я обозрела вытертое сиденье, но никаких кнопок и гвоздей не обнаружила и осторожно уселась обратно. Наверное, пружина вылезала из измученного креслиного чрева…
Оставшийся в пикете милиционер и не думал развлекать меня разговорами. Более того, он демонстративно достал большую кружку, налил себе чаю и стал громко отхлебывать, не предлагая мне присоединиться. Ну и пожалуйста, подумала я. Откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и стала собирать воедино кусочки головоломки.
Наш злодей имеет оружие, скорее всего, на законных основаниях, и умеет с ним обращаться. Он стырил
Мои размышления прервал скрип двери пикета. Дверь приоткрылась, и в крохотную милицейскую комнатенку сразу же ворвался гул махины метрополитена. Я вскинула глаза и встретилась взглядом с Алисой Кулиш, которая, заметив меня, молниеносно захлопнула дверь и испарилась.
— Тебе чего, девочка? — запоздало крикнул ей вслед милиционер. — Второй раз уже приходит, — поделился он со мной. — К Сашке, наверное, он девок любит.
Да, но фамилия его не Петров, с некоторым сожалением подумала я. Тут дверь снова хлопнула — это вернулись Васильков с сержантом. Вернулись ни с чем, это читалось на их расстроенных лицах.
— Ушел, — сказал Васильков, бухаясь на стул, и стукнул кулаком по стене.
— Я думал, что он, как всегда, будет долго там тусоваться, — оправдывался сержант. — А пока я вам звонить ходил, пока мы тут даму в пикет провожали…
— А чего ему тут долго тусоваться, если Вараксина с компанией на рынке уже нет, — с досадой заметил Васильков.
— Ну мало ли, что ему тут надо. Ты ж говорил, он и кроссовки на рынке покупал…
Я уже открыла было рот, чтобы поставить Василькова в известность о появлении в пикете Алисы Кулиш, но почему-то придержала язык. Сама не знаю, что на меня нашло, но сказала я ему про это только тогда, когда мы вышли из пикета.
— Вот чертова девчонка! Что ей тут надо? В Пинкертона играет? Доиграется, — Васильков был не в настроении.
— Она знает, что ее сестра покупала здесь, на “Звездной”, учебник, и скорее всего, познакомилась с убийцей.
— И что? Теперь она тут приключений ищет на свою задницу? Чтоб мы еще и ее труп поимели?
И вот тут-то, после гневной и в общем справедливой реплики Василькова, у меня в голове кое-что начало проясняться.
— Коленька… А что ты сказал этому сержанту? Ты говорил ему про трупы девочек?
— Нет. А что? — испугался Коленька.
— Да ничего, успокойся. Просто не хотелось бы утечки информации. Он ведь именно на “Звездной” работает, мало ли с кем он общается. Еще сболтнет ненароком… И потом, он не один в пикете.
— Я ему сказал, что меня интересует парень по убийству Вараксина. Сказал, что есть информация, что парень крышевал тут… — Коленька нахмурился, вспоминая, что еще он сболтнул в пикете.
— Хорошо. А кстати, как зовут напарника этого сержанта Романевского?
— Сейчас узнаем, — Коленька набрал по мобильнику номер пикета. — Романевского, пожалуйста. Саша, это Васильков из УРа. Как зовут твоего напарника? Да ничего особенного, просто интересуюсь. Вдруг придется обратиться. Как? Петров?! Тоже Саша?!
Коленька растерянно глянул на меня.
— Что будем делать?
— Давай для начала сядем в машину, — предложила я, — и спокойно все обсудим.
Коленьку трясло так, что он не мог попасть ключом в замок зажигания.