Оверкилл
Шрифт:
— Чё тут происходит, блядь?! — в комнату влетел очередной «Голубь».
Ник не растерялся, подскочил, боксёрская двойка и хулиган повалился на пол. На полу рядом с каждым «Голубем» валялась горсточка икрящихся монет. Потянул из любопытства к ним руку, горстка монет исчезла, мобильник завибрировал. Сунул руку в карман. «+500 рублей» — высветилось уведомление.
— Ого!
Потянулся ко второй, исчезла и вторая. А на телефоне высветилось: «+340 рублей».
— Надо убираться отсюда, давай ты первым, а я за тобой! — жался Макарыч у стены.
По-тихому вышли из комнаты, коридор пустой.
«Выйдем быстро, жаль, я бы ещё парочку вырубил…» — думал Ник. Узкий коридор вывел в маленький
— Чё за говно, бля… одни сникерсы и марсы!
— Хуйня сладкая, семки пизже…
Ник уставился на парней в спортивках, которые выкидывали из его рюкзака батончики.
— Пленники съебали! Ебашь их, пацаны!
Толпа попёрла на парня, Макарыча уже след простыл, спрятался за какой-то колонной. В чувство Ника привела музыка, она заиграла непонятно откуда, но громко и отчётливо — в самые уши, как раз такая, чтобы зарубиться с толпой. Ну, прям, как из боевичка.
Первого гопоря встретила боксёрская двойка, руки запачкались о брызнувшую кровь, второго уширо маваши и злобный боров рухнул на бетонный пол завода. Третий нёсся с палкой, ни рукой, ни ногой не достать, пока Ник думал, другой гопарь хлестнул цепью по ноге. «А, сука…» — отскочил Ник. Тот, что с палкой налетел и со всей дури вмазал по голове серой штакетиной. Ник устоял на ногах, да и боль оказалась терпима. Сказывалась прокачка силы, а с ней и меньшая чувствительность к боли. Но по каким-то внутренним ощущениям понял, что запас здоровья понизился. Пропускать такие удары опасно. Из-за спин двух «Голубей» выскочил третий, с бейсбольной битой, напичканной гвоздями, как если бы на биту насадили ежа. Взмах, Ник успел отскочить и только торчащий шип задел ветровку, распорол большую дырку. Боксёрская двойка выбила дух из бешеного кабана с битой, вертушка свалила пацана с цепью. Оставшиеся продолжали наступать как болванчики. В бровь прилетел камень, рассёк до крови. Ник в ответ метнул кирпич, летел он так быстро, как в реальной жизни Никита никогда бы не бросил. Кирпич метко прилетел в живот хулигану, бедолага скрючился и повалился на пол. Ещё одного «Голубя» смог остановить на подлёте, половинка кирпича разлетелась о рожу на четвертинки, а вместе с ними и зубы «Голубя». Осталось четыре «АБИБАСА», не вооружены, а Ник нащупал круглую трубу. Музыка заиграла ещё громче, и момент в ней такой напористый, что Ник сам влетел в четверых пацанов. Голова одного сразу замарала трубу кровью осталось трое. Тупые болванчики вообще не защищались, не пытались даже. Ник сам промахнулся трубой, по инерции развернуло, как раз под уширо маваши, «Голубя» смело. В предпоследнего, полетела труба, как копьё царя Леонида из фильма «30 °Cпартанцев», об этом Ник подумал только тогда, когда труба врезалась в грудь «Голубя» и застряла в ней. Последнего утырка положила на пол боксёрская двойка.
Музыка постепенно притихла, вокруг куча бездвижных тел и горстки блестящих монет. В правом боку больно кололо.
— Блять! Блять!!! — Ник уставился на бок, на пол лезвия в рёбра воткнут нож. — Макарыч, Макарыч! Аа! Сука…
Ник завывал, корчась ковылял к рюкзаку, из ноги так же текла тёплая кровь. Паника поглотила напрочь. В рюкзаке нашлась пачка бинтов марки: «Подорожник» и обезболивающие таблетки. Ник заел сразу горсть. Испуг прошёл, как и боль, вспомнил, где находиться. Вытаскивать нож оказалось не больно, но мерзко. Быстро снял ветровку и майку, принялся перевязывать туловище, затем и ногу. Макарыч уже ходил вокруг побитых тел.
— Всё это так странно, жутко, конечно, но всё же чувствуется, что не по-настоящему.
— Чего-чего? — переспросил Макарыч.
— Да ничего, всё равно не поймёшь…
Из
— Слышал? — спросил тихо Макарыч.
Раны затягивались быстро, даже очень быстро. Ник посмотрел по мобильнику здоровье, отметка переваливалась быстро, и на 87 % остановилась. Ник накинул ветровку, медленно пошёл в соседнее помещение.
— Арон!?
— Ммм! ММММ! — связанный Арон задёргался на стуле.
Ник вытащил кляп со рта.
— Ник, промке конец! «Голуби» громят район, мы должны что-нибудь сделать! У нас максимум день, Шоколада нужно остановить!
— Но как?! У него тысячи бойцов…
— Не знаю, Ник. Но времени мало. Я отведу Макарыча в безопасное место, его не должны поймать. Тебе тоже бы стоило отдохнуть.
Макарыч быстро развязал руки Арону, как обычно стоило им свернуть за угол, как тут же исчезали.
— Выключить! — удар в грудь, не сработало. — Ну, бля…
«Как тебя выключить…» — Ник медленно подошёл к воротам, за ними куча «Голубей» греются у бочек. «Нет, так идти нельзя…» — Ник вернулся в цех, снял кепку с хулигана, рядом валялись очки. В таком прикиде вышел за ворота. Маскировка работала отлично. Но всё же старался не приближаться близко, стоит начать драться с одними, сразу подскочат другие, а на такую толпу никакого здоровья не хватит.
До дома долго пришлось петлять между группками гопарей, те тут и там кричали: «Это наша земля!», переворачивали урны, ссали на стены и писали на ней разные матерные слова. У рынка толпилась огромная толпа, главарь «Голубей» по кличке Шоколад пинал ногой в дверь. Ник прошёл мимо, такую толпу ни за что не победить в рукопашную, а если заметят, то даже не убежишь. Дом встретил, как родного, из всего вокруг, только квартира на третьем этаже пятиэтажки считалась безопасным местом. За спиной закрылась дверь, Ник скинул очки и кепку, ударил в грудь со словами: «Выключить».
За окном, как и в игре, стояла ночь. Никита ощутил сильнейший голод и усталость, но все мысли только об одном, как победить Шоколада. Очередной дошик залетел внутрь, тут же провалился в сон.
Утро настало незаметно быстро, будильник мобильника выдернул ото сна, и Никита сначала принял звон телефона за звонок от Арона.
— Алло… Алло!.. Бля…
Никита посмотрел на руки. Оглянулся вокруг, сходу непонять, где находишься, похлопал себя по щекам. Принюхался, такой запах в игре точно не повторить, пошёл мыться.
За окном кто-то яростно орал и спорил. Ник вытер голову, вышел на балкон. На улице шла какая-то полупьяная разборка:
— Ты на пенёк сел должен был касарь отдать, а тут хули так мало?!
— Ты уёба? Давай один на один выйдем…
Никита замер, пришла интересная мысль. Быстро побежал к ноутбуку.
Глава 5. Один на один
— Арон! Я знаю, как остановить Шоколада!
— Да? Было бы прекрасно, потому что… — на полу слове голос в трубке оборвался и теперь послышался уже другой.
— Ты Ник?! Куда ты спрятал Макарыча, урод? Твоего дружка мы уже нашли, теперь и за тобой придём, ходи оглядывайся, гондон!
Звонок сбросился, Ник рванул к балкону. Во всю утро. Банда «Голубей» шныряет тут и там по улице, наводят свои порядки на районе. Видно, как четыре гопаря трясут подростка, заставили прыгать на одном месте. Сразу заулыбались, трюк понятный, загремели монетки в карманах, значит надо трясти, в буквальном смысле. Два гопаря покрупнее подняли ребёнка и трясли, чтобы деньги высыпались из кармана. Другая группа разворовывала ларёк, третья бежала за машиной и швыряла вслед камни. Не в обиду животным, но всё вокруг превратилось в зоопарк. Ник решил, что пренебречь маскировкой будет глупо, натянул кепку, надел очки.