Овертайм
Шрифт:
– Ух! То, что доктор прописал!
– Андрей пригладил заметно отросшую бороду.
– Куда едем, пациент?
– облизав зацелованные губы, весело спросила Настя и нажала на газ.
– Туда, где есть кровать, и нам не помешают!
– Может, ко мне?
– с надеждой в голосе уточнила женщина. Тянуться в холостяцкую квартиру Таранова не хотелось. Никакая кровать не компенсирует пустого холодильника, а кормить героя придется, и не лишь бы чем.
– Нет, солнце, давай в мою берлогу. У меня с собой целая сумка грязного шмотья, а завтра с утра тренировка,
– Андрей, ты даже не представляешь, на какие чудеса способны современные стиральные машинки, - Барская была верна себе: заботлива, но упряма.
– Не тем манишь!
– капитан плотоядным взглядом прошелся по одетой в строгий брючный костюм фигурке.
– А почему не в юбке?
– Переодеться не успела, - не отвлекаясь от дороги, бросила Настя. После того, как Андрей однажды сознался, что без ума от ее ног, количество юбок и платьев в гардеробе значительно увеличилось. Не грудью, так ножками, а взор бойца следовало баловать.
– А ты чего такой бодрый? Вроде игра была нелегкой. Даже синяк под глазом заработал, красавчик.
Игнорировать синяки и ушибы она пока не научилась, хоть Таранов и ворчал каждый раз, как упоминала. Насмотреться - насмотрелась. Каким он только после матчей не возвращался! А вот не беспокоиться - пока не выходило. Не было у нее раньше таких драчунов! Бизнесмены были, все в костюмах, выбритые и лощеные, а вот усато-бородатых форвардов - нет. Не попадались.
Как и ожидалось, Андрей даже упоминание о синяке проигнорировал.
– То есть я тебе сонный и ленивый больше нравлюсь?
– он всем корпусом развернулся в ее сторону.
– Дездемона, кто ж тебя так утомил? Вот и оставь женщину на неделю в одиночестве!
– Да я как раз рада. Только необычно это. Ты ведь, как медведь, спишь после матчей, а тут...
– Вырубился в самолете. Поел и вырубился, - простой ответ. О том, что снилось, Андрей предпочел не рассказывать. Хватило и того, что Иван вынужден был дважды будить его. Нервы в последнее время были ни к черту, даже поспать спокойно не получалось.
– И даже симпатичные барышни из группы поддержки о колени не потерлись?
– как бы не всерьез поинтересовалась Настя.
– Не хочешь услышать правду - не спрашивай!
– наставительно, словно мудрый учитель нерадивым ученикам, пробубнил собеседник.
Но не успел он закончить фразу, как Настя вжала в пол педаль тормоза. Машину немного повело, но Барская справилась. Резко отстегнула ремень безопасности, рывком откинула кресло Таранова и взобралась к нему на колени. На все про все секунды три. Андрей, довольный тем, как сработала провокация, не сопротивлялся. Даже шею вытянул, чтобы удобнее было душить - их любимая игра, которая всегда заканчивалась одинаково и не скоро.
– Подлец...
– Настя, рыча, прихватила зубами его за нижнюю губу и немного оттянула.
– Играться он удумал!
Капитан время тратить не стал - добыча сама попалась в руки. Вытащил рубашку из брюк, просунул под нее руки
Застежка бюстгальтера сдалась с первой попытки. Рубашку просто задрал повыше и впился губами в острый сосок. "Вот теперь действительно хорошо", - промелькнула мысль.
***
В себя пришли лишь через пару минут. У Андрея мучительно ныло в паху от неудовлетворенного желания. Настя кое-как приводила в порядок одежду. Хорошо, хоть ничего не порвали впопыхах. С этим несносным мужчиной бывало и такое. Сегодня обошлось, лишь соски саднило так, что бюстгальтер хотелось стянуть через рукав и закинуть подальше.
– Знаешь, солнце, - Таранов раздраженно поерзал на сиденье.
– В брюках меня больше не встречай! Это жестоко!
– Потерпи. Я как-нибудь заглажу свою вину, - многозначительно ответила Настя, заводя машину.
– Ну-ну, я запомнил! Загладишь, пригладишь и не раз!
– Пошляк, - Барская прыснула со смеху. Такой серьезный и уставший, а мысли все об одном: не поспать - так отдохнуть иначе. И как он только справлялся до нее и без нее? Может, зря она не ревнует?
– Я не пошлый, а целеустремленный и соскучившийся, - с показной обидой пояснил Андрей.
– Очень?
– Настя мысленно взвесила все "за" и "против". Уже самой не терпелось стянуть с него куртку и все остальное, забраться вдвоем под одеяло и не отпускать до утра. Показывать, как соскучилась, не словами, а делом.
– Страшно!
– не стал лгать.
– Тогда никаких магазинов, сразу едем ко мне, - и пока он не успел возразить, добавила.
– Ты ведь не хочешь, чтобы я снова испортила кофе и подпалила твою турку?
Против этих аргументов Таранову нечего было сказать. За время, проведенное вместе, он твердо убедился в одном: какой бы красивой и умной ни была эта женщина, какой бы понимающей и способной ни была она в постели, а кофе Барская варила ужаснейший. Отрава - хуже и не придумаешь, причем в его любимой турке. А это само по себе кощунство!
***
Свет в квартире зажигать не стали. Настя не успела дотянуться до выключателя, как оказалась прижатой к стене. "Вот так всегда!" - она не удивлялась. С подозрительным звоном упала на пол тяжелая спортивная сумка. За ней еще что-то, шуршащее, легкое. Оставалось лишь догадываться, что именно. Таранова было не остановить. Он то целовал, то стаскивал одежду, то матерился, ударяясь о стену и дверь. Все в спешке, как на пожаре. Словно кто-то посмел бы вырвать у него из рук женщину.
– Милый, дай хоть секунду отдышаться, - Настя уперла ладони ему в грудь, отдаляясь. Кто ж знал, что это самое "соскучился" будет таким прямолинейным и нетерпеливым. Они так и до кровати не доберутся, а на утро вся квартира будет напоминать поле боя. Хорошо, вазы и цветы уже переставлены - сказывался горький опыт. Но сегодня спешить не хотелось. И темноты не хотелось. Она была хороша лишь для тайн, а для занятия любовью - нет. В этом процессе не до секретов. Глаза в глаза, душа в душу - и уже не секс.