Овертайм
Шрифт:
— Ариана, здравствуй- подходит Артем, его девушка смотрит на меня с ненавистью и даже не скрывает этого- ты не отвечала на звонки — добавляет.
— Здравствуй, было много работы. По-моему мы все обсудили. Глеб, рада была тебя увидеть, но нам пора- хочу быстрее сбежать отсюда, не могу видеть Артема с другой.
— Подождите-ка — останавливает нас Глеб- вы общаетесь?
— У нас общий сын — отвечает за нас Артем. Я смотрю на Дашку и ее округлившиеся большие, голубые глаза.
— Мы едем в аэропорт, я тебе не соврал, Ариан. Заехали за кофе по дороге- смотрит мне прямо в глаза.
— Я не спрашивала, кажется- отвечаю ему, желание убраться отсюда растет с каждой минутой.
— А я посчитал нужным тебе это сказать, мы расстались, я не врал тебе.
— Нам
Быстрым шагом направляюсь к выходу, Даша меня не подводит, говорит, что рада знакомству и идет за мной.
— Я сейчас- слышу голос Артема, но не оборачиваюсь. Я уже почти дошла до машины, когда он хватает меня за руку и разворачивает к себе.
— В машине подожду- пищит Дашка- стаканчик горячий, руку жжет — находит она оправдание своему побегу. Коза! Пять минут назад она была расслабленной обольстительницей, а сейчас бросает меня.
— Я не обманывал тебя, Ариана. Мы едем в аэропорт, мне важно, чтобы ты об этом знала, понимаешь? — когда он становится таким, делает все, чтобы меня убедить, я всегда теряла себя в этот момент и верила ему на тысячу процентов. Киваю ему в ответ, потому что язык прирос к небу, а сердце сейчас выскочит из груди.
— Ты такая красивая, ты себе не представляешь, как я хочу тебя поцеловать. Ты простишь меня за вчерашнее, я был в не себя от ревности, ничего не изменилось, понимаешь? Я по-прежнему весь твой — Артем напирает и давит, ему нужно, чтобы я здесь и сейчас поверила ему, но я больше не могу это сделать.
— Мне пора к сыну, Артем, давай не будем переходить границ, мы просто родители нашего сына и не более. Дважды в одну реку не войти- делаю усилие над собой, чтобы сказать это Артему, когда он рядом, мой мозг перестает соображать, и я хочу ему снова верить, безоговорочно. Но однажды я уже поверила ему, хватит- отпусти- вырываю руку из его захвата. Тебя ждут — киваю в сторону кофейни, около которой стоит Авери, и если бы она могла вцепиться в мои волосы, то она сделала бы это незамедлительно. Это меня мгновенно отрезвляет, мысль о том, что он пытался строить свою жизнь без меня, встречался с другой и даже познакомил с семьей, какая теперь разница расстались они или нет? Значит, он может так с каждой девушкой. У меня никого не было, кроме него. Мои родители никогда не видели другого мужчину, это было для меня чем-то особенным. Я ведь вся для него, а он для меня был.
Сажусь в машину и восстанавливаю дыхание, привожу мысли в порядок, руки немного трясутся.
— Дай мне пять минут Даш и мы поедем — поворачиваюсь к Дашке.
— Да хоть десять, Ариан. Какой же он красивый! С ума сойти можно, как между вами искрит, меня чуть не обожгло — выдыхает она.
— Тебя чуть не обожгло потому что ты держала в руках горячий чай — не могу не добавить я.
— Нет, он просто как бог красивый, если твой сын похож на отца, то я встаю в очередь- смеется коллега и пытается разрядить обстановку- но если честно, то я такого и жду, Ариана. Вот у вас любовь, это же сразу видно, какая вы красивая и гармоничная пара. Двухметровый, широкоплечий мужчина и ты Дюймовочка. Вы просто нереально смотритесь, а как он на тебя смотрит, это же просто можно сойти с ума. Для него ведь не существует других женщин, кроме тебя. Вот каких чувств я жду, чтобы расстаться с девственностью.
— Он не двухметровый, сто девяносто один. Такие чувства, Даша, причиняют очень много боли. Такой сильной, что ты плачешь ночами в подушку, желая услышать его голос, а он счастливо строит отношения с другой. Поэтому никакая это не любовь- страсть, искры, пламя, что угодно, но любовь должна делать человека счастливым, а не заставлять страдать.
15
— Значит, у тебя и Арианы есть сын? — еще раз спрашивает Глеб. Он был моим лучшим другом, со школы, мы вместе ходили с ним на тренировки. Глеб Арефьев был вратарем в нашей команде, но четыре года назад он вместе со всей своей семьей попал в аварию на отдыхе, все, к счастью, живы, здоровы, но про хоккей Глебу пришлось забыть.
—
— Вот это новость- не оставляю это без своего внимания- и как давно ты начал курить? — удивляюсь я- насколько я помню, после травмы ты не курил точно.
— Три года назад и начал — усмехается Глеб- успокаивает нервы и совесть.
— Уверен, что с совестью у тебя полный порядок — хлопаю друга по плечу- рассказывай, с Кариной еще не надумали пожениться? Вы же уже года четыре вместе?
— Четыре с половиной года- поправляет Глеб- нервы мне ебет только так. Вот даже сейчас сижу с тобой и совершенно не хочу ехать домой.
— Вот это да, я всегда думал, что Карина на это не способна — удивляюсь я, вспоминая кроткую и спокойную девушку друга.
— Это Ариана так не может- усмехается он- а Карина может все и даже больше. Ее мечты о красивой заграничной жизни рухнули, когда я получил травму. Блядь, болезнь какая-то, она выпивает меня до дна, а я все равно иду к ней, понимаешь? Она может закатить истерику с битьем посуды на ровном месте, а потом мы занимаемся с ней сексом. Это нихуя нехорошо, Артем. А все бросить и уйти не могу, все равно возвращаюсь. Какая семья? Чтобы дети видели каждый день истерики ее. Я не понимаю как я мог сразу этого не рассмотреть, ведь она прибегала ко мне в больницу, приносила все эти бульоны, фрукты и еще что-то. А потом она превратилась в пиявку, ей все надо больше и больше, брендовые шмотки, отдых, губы, ладно хоть на сиськи не просит. Может, мне это в наказание? — Глеб странно на меня смотрит. Я абсолютно уверен, что никакого наказания, просто Глеб сам должен вырваться из этого. Какое может быть наказание? Я знаю его с пяти лет, с тех пор, как наши отцы привели нас на хоккей. Это самый принципиальный игрок и самый потрясающий друг.
— Тебе нужно прекратить этот пиздец, Глеб. Я с Авери расстался, было очень тяжело, она была рядом со мной два года, но сейчас мне намного легче. Я сделал это для себя и для нее. Так будет лучше, по отдельности мы еще можем быть счастливее- поднимаю стакан с виски, намекая, что пора бы выпить. Режим полетел к черту.
— Получается, что ты не знал о сыне? Ариана тебе ничего не сказала? — осушая бокал виски, спрашивает Глеб.
— Пыталась, Глеб, говорит, что пыталась сказать мне о Мироне два раза. Помнишь тот раз, когда я напился в клубе и уехал с какой-то девушкой? — внимательно смотрю на друга, он в ответ только кивает. Я выпиваю виски, собираясь с мыслями и подставляю пустой стакан, Глеб наливает еще- в тот вечер я поехал к ней, хотел еще раз поговорить, думал. Что можно все забыть, ее измену и попробовать жить дальше, я уже принял предложение уехать, хотел забрать ее с собой, чтобы нам ничего не напоминало о том, что произошло. А когда приехал, увидел этого урода у ее подъезда с букетом цветов. Дальше я плохо помню, клуб, крепкий алкоголь, утром голая девица рядом и ошарашенный взгляд Арианы- стряхиваю головой, чтобы прогнать воспоминания, больно до сих пор от того состояния в котором была Ариана- она звонила мне, когда Мирону исполнился годик, но трубку взяла Авери. Блядь, складывается впечатление, что все против.
— А сейчас? Ариана дает тебе общаться с сыном? Что дальше? Будешь сына раз в год видеть- спрашивает Глеб.
— Нет, Ариана не запрещает, сделали тест ДНК, это обязательная процедура- зачем-то добавляю, чтобы друг понимал, что я не сомневался в своем отцовстве- я уже познакомился с сыном. Представляешь, сразу как только прилетел домой. Захожу к деду домой, а там бабушка с Мироном — улыбаюсь, вспоминая сына, все-таки он у нас получился с Арианой очень красивый- на меня так похож, богатырь, как она такая хрупкая могла его родить. Месяц пролетит очень быстро, а дальше контракт еще два года. Я нихуя не знаю, как теперь я буду жить на две страны. Ариана ни за что не согласится переехать, даже на время. А я не хочу, чтобы мой сын рос вдали от меня.