Оябун. Том 1

Борисов Олег Николаевич

Девушка смотрит вокруг — телохранители сформировали эдакий «круг тишины», рассредоточившись и дав нам возможность разговаривать спокойно. Поэтому Эйко решается и тихо отвечает:

— Я не хочу навязываться, Тэкеши-сан. Кто я такая, и кто ты? С тобой разговаривает сам дайдзё тэнно. Твои фотографии с катаной висят в центре Токио. У тебя самая красивая женщина, кто гуляет с тобой на выходных. Я видела вас недавно… Я просто буду рада, если вдруг в сложный момент мне будет кому позвонить и попросить о помощи. Попросить друга. И не важно, как именно его называют другие люди…

Честно. И наверняка ей очень трудно было это сказать

в лицо. Потому что хотя и считается, что японские девушки смелые и раскованные, но подобного рода признания — это не легкий треп и болтовня с подружками за чашкой чая вечером. Это попытка стать чуть-чуть ближе, не взирая на уже сложившуюся у меня репутацию. И если я буду изображать из себя крутого парня, то буду выглядеть полным мудаком.

Поэтому кланяюсь, чтобы дать понять, что понял все скрытые смыслы.

— Гомен-насаи, Эйко-сан. Я тебя понял. Я не хотел тебя обидеть… Если твои родители не будут против, я могу пригласить сегодня вечером на концерт «Бэби-Кавай». У меня есть билет. И я надеюсь, смогу тебе подарить постер группы с их подписями.

Одноклассница чуть «отмерзает», она была очень напряжена весь короткий разговор.

— Я буду рада. Мама не против, чтобы я еще раз сходила на концерт. Я как вернусь домой, уточню еще раз. Думаю, что проблем не будет.

— Тогда вот мой номер, перезвони, когда точно будешь знать. Если вдруг я не смогу снять трубку, Кеико-сан ответит. Она мой секретарь… Я могу за тобой заехать в половине шестого. Как раз успеем добраться и до начала основного представления разберемся с подарками.

Вручив визитку, резко выдыхаю: «Хек!». Кеико Кодзима занимает свое место за левым плечом, телохранители и водитель сдвигаются назад. Идти в безопасной зоне перед боссом — это проявлять неуважение. Вот если на территории могут быть враждебно настроенные элементы — тогда Нобору будет «резать волну», Масаюки страховать правый фланг, а Хэруми присматривать за тылами. И стрелять они станут при любой попытке атаки. Сейчас же, в школе — улыбаемся и машем. Мы добрые, мирные и пушистые до невозможности.

— Домо сумимасен, Тэкеши-сан. Я обязательно перезвоню.

Когда уже устроились в машине и поехали обедать, молчавшая до этого момента Седая Хэруми неожиданно выдала:

— Хорошая девочка. Правильная. Из нее может получиться отличная жена.

— Я благодарен тебе, что ты хочешь помочь оябуну разобраться с домашними делами. Но у меня есть с кем смотреть на звезды.

— Так я и не говорю про первую жену. Для первой она слишком юная. А вот как вторую, я бы уже подумала.

— Будешь издеваться, Хэруми-сан, получишь титул третьей жены. Или четвертой — сама там выберешь, что тебе больше нравится.

Я открываю планшет и начинаю крутить список задач на ближайшее время. Сюда входят только те пункты, которые можно показывать окружающим. Но сегодня у меня остаток дня «вне Семьи», эти дела я уже успел завершить. Поэтому пытаюсь сосредоточиться на том, что за подарки надо будет прихватить на вечер. И фраза женщины-телохранителя действует на меня, как пропущенный «джэб»:

— Боюсь, господин, я слишком стара для такой чести. Быть онна-бугэйся почетно, но мне бы пришлось отказаться. Для меня вполне хватит должности умамавари.

Чуть наклонившись вперед, разглядываю сидящую у левой двери женщину. Секретарь между нами, поэтому приходится выполнять такой «трюк».

—

Хэруми-сан. Если я правильно помню, умамавари составляли личную конную гвардию господина. Старше их сихаку, кто имел право носить оружие в присутствии членов семьи оябуна и получал землю во владение. Умамавари жили за счет жалованья или крохотного надела, сихаку правили деревнями и городами, были генералами. Выше их — только каро, старшие советники. Но они вообще существовали самостоятельно, даже налоги не платили. Управляли от лица господина провинциями и предоставляли войска, если это требовалось.

Да, я неплохо учил историю. Мне еще экзамены по всем этим заморочкам сдавать. Но то, что один из телохранителей неожиданно пытается копслеить мохнатую древность — для меня нонсенс. Не ожидал.

— Наруходо, господин. Вы совершенно правы. И, как самурай без надела и знаний, я могу претендовать только на звание умамавари. Как личный защитник ваших людей и ваших детей, если мне будет дарована эта честь.

Блин. Она говорит совершенно серьезно. А я снова попал впросак. Для японцев все эти заморочки — это не факты прошлого. Это их настоящее и будущее, на основе которого все кланы, семьи и кубло родственников выстраивают отношения.

— Скажи еще, что у нас многоженство процветает.

— К сожалению, я не знаю статистику, господин. Насколько помню, после Тихоокеанской войны подобные браки заключали только очень богатые люди. Во-первых, каждой из жен в этом случае положено в банке открыть счет и туда перевести сумму, которой хватит на обеспеченную жизнь в случае смерти супруга или объявления о разводе. Точные цифры можно уточнить у юриста, там рассчитывается средняя плата за год и оценивается взнос, с учетом статистики средней продолжительности жизни. Во-вторых, согласие на такой брак вы должны получить у своих жен. Если из них кто-то будет против, новую женщину в семью вы не приведете. Ну и в-третьих, в Ниппон последние годы очень активно пытаются перенимать разные странные идеи с Запада. Поэтому вряд ли вы найдете современную женщину, которая согласиться жить под одной крышей с другой. Сердце мужчины предпочитают не делить, а занимать целиком.

Открываю на планшете программу, вбиваю запрос. Благодаря подключению к три-джи, я могу через мобильную связь подцепиться к нужным интерфейсам. Конечно, серьезные данные наружу не торчат, но часть общих справочников и кусок поискового движка мы для своих нужд зацепили. Быстро просматриваю нужные фамилии. Мда. Слона-то я и не заметил… У старого Тайра две жены. Старшая помогает рулить бизнесом, младшая больше занята детьми. Фудзивара. Здесь отметился младший, тоже пара жен. Мало того — сестры-близняшки. В газетной заметке из архива судачили, что аристократ настолько проникся чувствами к будущим женам, что даже и не думал брать одну из них под венец. Повел сразу двоих.

Из более мелких персоналий мелькнул министр, несколько финансистов и кто-то из патриархов-абэноши.

Засада. Если данный процесс не обставлен какими-нибудь хитрыми и заковыристыми ограничениями, микадо запросто может спеться с другими старцами, после чего мне напихают толпу жен для общего счастья. Вот тогда я и взвою на радостях.

— Домо аригато гозаймасу, Хэруми-сан. Ты дала мне повод подумать над еще одной возможной проблемой.

— Годзаимас [ не стоит благодарности], господин. Всегда рада помочь.