Озеро, полное блеска
Шрифт:
Деревушки, что у Сены
Живописно разлеглась,
Как богатый русский князь.
"Камни древние Розетты
Не дадут одеть Козетту.
Взять бы, да плитою этой
В плешь Египту запустить!" -
Вновь он начал землю рыть.
Трехъязычными стихами
Испещрён угрюмый камень,
Но не стоит денег память
Даже сумрачных
В лавке мяса и носков.
"Шампольон, что за причина?
Стой, опомнись, дурачина,
Ты без денег и без чина,
Занялся же пустяком -
Камня мертвым языком.
Это – тлен. Займись устройством
Ты судьбы своей. И бойся
Пустяков и вражьих козней,
И по верному пути
Твердо, как и все, иди!"
Шампольон стихи немые
Отделил от мертвой пыли,
И они века отмыли,
Время голос обрело,
Мудрым умникам назло.
Время все ж неумолимо,
И года проходят мимо,
Гнутся, будто руки мима,
И уходят без следа
В царство холода и льда.
Шампольон в годовороте
Канул, и другой породе,
Той, что вновь стадами бродит,
Место все же уступил,
Погрузившись в зыбкий ил.
– – Цветные камушки бросаю в твое высокое окно –
Цветные камушки бросаю
В твое высокое окно.
Узорчатая ящерка пригрелась
У входа в дом. По мрамору крадётся
Зелёный плющ. Струится виноград.
Твой раб взглянул и в ужасе отпрянул
При виде Триумфатора. Философ
Скользнул ко мне из радуги фонтана.
Приветствует развязно. Рассуждает
О сродстве душ великих и воздушных,
О близости героев и красавиц.
Его я отстранил рукой здоровой,
Прогнал коротким раздражённым жестом.
Твои шаги. Сандалии блаженства.
Твой запах! Аромат патрицианки
Мне снился на развалинах империй,
Короткий отдых острого железа.
Ты обдала меня горячим дуновеньем
И к ранам, что едва зарубцевались,
Прозрачными перстами прикоснулась,
Вошла в меня тягучей сладкой болью.
Как дорого оплачено блаженство!
– – Что-то
Что-то уж слишком я стал образованным,
даже постиг азы бухгалтерии.
Воздухом нынче дышу загазованным,
став генералом от инфантерии.
Пишешь, скучает в разлуке инфанта,
покуда мы мочим чужого дофина?
Как там она? В новых шёлковых бантах?
А нас окружает все вязкая глина
да сполохи странные. С теменем вровень
стала стальная, тяжёлая крышка.
Знаешь, меня беспокоит одышка
в чёрных горах, по которым мы бродим.
– – Птица –
Когда всем миром спится,
как мёртвому в земле,
не спится только птице
одной в сыром дупле.
Сидит она, нахохлясь,
глядит в ночной зенит
и звёздную двуокись
ноздрями шевелит.
Она подслеповата,
глуха, как снежный наст,
в ушах лишай и вата,
вода течёт из глаз.
Ей жить осточертело,
она как мир стара
и не перо по телу,
а толстая кора.
И стёкся за глазницы,
там, где темнеет мозг,
старинной ветхой птицы
воспоминаний воск,
и эта лужа света
так ясна и бела,
что древняя планета
средь звезд видна была.
– – Творчество –
К лимонному молвить напитку: послушен,
Шипит и стрекочет глазами веснушек,
Кипит, припадая на левую ногу,
Щебечет и плавится весь понемногу.
И я не могу уже вспомнить: откуда,
С какими туманами, звездами, снегом
Он выпал – лимонный и круглый как нега -
На эту пустыню, где в детстве я бегал.
Уже разбираю секреты, осколки,
И ссохшихся килек русалочьи кости,
Свой школьный пиджак, свои руки в наколках
Среди бестолковой и старой коросты.
В очках, где закатами вставлены стёкла
Конец ознакомительного фрагмента.