Озеро в лунном свете

Брукс Карен

Ночная рубашка соскользнула с плеча. Корделл бережно, но властно ласкал душистую кожу шеи, плечи, грудь.

– Ты помнишь, - тихо спросил он, - как я говорил, что хочу, когда буду любить тебя, чтобы твои волосы, разметавшиеся по подушке, серебрились в лунном свете?

– Помню, милый.

Корделл расправил шелковистые пряди на подушке.

–

Ты прекрасна, - шепнул он, - ты еще прекрасней, чем я представлял.

– Ты мечтал об этом?

Он перецеловал каждую прядь ее волос.

– С тех пор, как мы снова встретились, много, много раз!

– А о чем еще ты мечтал?
– лукаво и одновременно застенчиво спросила Уна.

– Я мечтал об этом.
– Он поцеловал ее в лоб.
– И об этом.
– Он поцеловал ее в нос.
– И об этом…

Губы Корделла приникли к ее губам. Уна и не представляла, что можно целовать так, как он. С восторженным всхлипом она обвила руками его шею и отдалась настойчивой властности его желания. Он овладел ею с любовью и утонченным искусством, увлекая за собой в чувственный рай, где прошлым обидам и старым летним секретам места не осталось.

Но позже, когда на небе заалела утренняя заря, а Уна почти заснула в объятиях Корделла, тревожная мысль вдруг разбудила ее.

– Ты спишь?
– шепотом спросила она.

– Нет, - сонным голосом ответил он, - не сплю.

Уна прижалась губами к его уху.

– А что с тетей Элисон? Твой адвокат уверен, что теперь все будет в порядке?

С сонным ворчанием Корделл приподнялся на локте. Хотя глаза его были полузакрыты, она углядела в них не только вновь пробудившуюся страсть, но и какое-то затаенное лукавство.

– Корделл, в чем дело?

– Элисон… э… прекратила дело. Собственно, ее решение возбудить дело об опеке было необдуманной реакцией на новость, что я поселюсь здесь. Как только у нее появилось время все обдумать, она поняла, что меньше всего ей хотелось бы обременять себя заботами о ребенке.

Уна прищурилась.

– И когда

ты это узнал?

Корделл пожал плечами, избегая встречаться с ней глазами.

– Накануне свадьбы.

– Накануне свадьбы? Почему же ты не сказал мне?
– Внезапно ее осенило. Она села на постели и пристально посмотрела на Корделла.
– Значит, тебе не обязательно было жениться? Ты мог бы отменить свадьбу! Или ты думал, что уже поздно?

– Никогда не поздно отменить свадьбу.

– Тогда почему?

– Потому что, любовь моя, ты сказала мне в тот день, когда сделала предложение, что я - последний мужчина на земле, за которого ты вышла бы замуж. Я боялся, что если бы ты узнала об Элисон, то все бы порушила.
– Корделл смотрел на нее так серьезно, что Уна забеспокоилась.
– Я не мог рисковать. К тому же, - в глазах его появились подозрительные огоньки, - я ведь обещал, что заполучу тебя в свою постель до конца лета, а я - человек слова.

О боже! Уна внимательно всматривалась в черты любимого лица, снова и снова удивляясь чуду, которое привело его к ней.

– Ты обманул меня, негодник!
– Она пыталась говорить недовольным тоном, но не могла скрыть охватившей ее от этого признания радости.
– И за это, Корделл Паркер, тебе придется расплачиваться.

От его чувственной улыбки сердце Уны сладко заныло. Они вновь скользнули на подушки, и Корделл притянул ее к себе.

– Разумеется, - пробормотал он, - если я правильно понимаю, кредит вас не устроит, мэм?

– Мои условия суровые, платить сразу.

– Условия мне нравятся, и даже очень, - тихо произнес Корделл и добавил, улыбаясь: - К тому же нельзя начинать семейную жизнь с долгов.

Он заглянул в глаза Уны и, увидев в них ответный огонь, прильнул к ее губам таким страстным поцелуем, от которого сладкая дрожь пробежала по всему ее телу. Уна перевела дыхание и на мгновение застыла, предвкушая блаженство.