Ожерелье смерти
Шрифт:
— Молодец ты, — с восхищением посмотрела на него Лукина. — Жаль, эта стерва белобрысая не поехала.
— Ее бы не тронули, — заметила Эля. — С ней Арсентий роман крутит.
Открыв дверь, Катя быстро впустила худощавого мужчину в светлом костюме и сердито спросила:
— Ты зачем ко мне пришел? А если увидит кто-нибудь?
— Фомин что-то узнал! — быстро заговорил вошедший. — Примчался ко мне и давай расспрашивать о вещдоках по делу Психа. Я под дурака сыграл. Да ты что, тронулся, мол, времени-то
— И все? — весело удивилась женщина. — Ты из-за этого в панику ударился?
— Тебе легко говорить! — возмутился худощавый. — А я уверен: разнюхал он что-то! Иначе не стал бы на помощника прокурора с кулаками лезть.
— И чего же ты от меня хочешь? — спокойно спросила она.
— Убрать его надо! — выпалил тот.
— Слушай, Фома! — гневно произнесла Сажина. — Что и как надо, я решу сама!
— Я говорю: он что-то разнюхал! — заорал мужчина. И, отступив на шаг, пообещал с кривой улыбкой: — Запомни, милая, один я сидеть не буду! Меня возьмут, и ты загремишь! — Рывком распахнул дверь и быстро вышел.
Катя задумчиво смотрела на захлопнувшуюся дверь. Потом быстро подошла к телефону. Сняв трубку, набрала номер. Услышав мужское «Да», торопливо проговорила:
— Немедленно приезжай! А впрочем… — тут же поправилась она, — сначала найди его! Ты понял, о ком я говорю?
— В последнее время я стал умный, — насмешливо ответил Киборг.
— Слышал новость? — воскликнула вбежавшая в комнату Василиса.
Пузырь удивленно уставился на нее.
Подбежав к столу, Василиса схватила бутылку сухого вина. Сорвала пробку, сделала несколько больших глотков из горлышка.
— Эй, Потина! — насмешливо окликнул ее Сулов. — Для меня это совсем не новость.
— Старика пришили, — повернулась к нему женщина.
С полуоткрытым в насмешливой улыбке ртом, толстяк как бы потерял дар речи.
— Прими своего успокоительного, — она протянула ему бутылку.
Он схватил ее и сделал несколько жадных глотков. Только после этого сумел спросить:
— В натуре Старика замочили? — Увидев утвердительный кивок, отпил еще. — А кто?
На этот вопрос Василиса неопределенно пожала плечами.
— Вот это дела! — Поднявшись, толстяк подошел к телефону.
— Кому звонишь? — закурив, спросила женщина.
— Черкесам, — ответил толстяк. — Я слышал, они через него Психа хотели выцепить. — Он злорадно хихикнул: — Пусть…
— Крыша поехала? — Она вырвала у него трубку.
— Ты чего?! — разозлился Пузырь. — Смотри, — угрожающе процедил он, — доблатуешь!
— Да тебя Черкесы первого на куски располосуют! — выпалила Василиса. — Базар идет по городу, что это они Старика ухлопали.
— А говорила, что не знаешь, — недоверчиво посмотрел на нее Пузырь.
— Я же говорю — базар идет. — Затянувшись, она выбросила сигарету в открытую форточку.
— А
— Я в Киров не звонила. Услышала про Старика и поспешила тебя обрадовать.
— Да мне на их войны плевать, — с деланным равнодушием отмахнулся он. — У нас свой бизнес. Я в их игры не играю. Если кого-то тряхнуть по-крупному, пусть платят — сделаем! По мне, пусть они все перебьют друг дружку, и деньги в кружку! — Басовито хохотнув, Пузырь, обхватив толстыми руками крутые бедра женщины, уронил ее на кровать.
— Давай побалуемся… — Он учащенно задышал.
— Да ну тебя, — легко освободившись из его рук, женщина встала. — Только раздразнишь, и все! У тебя вся сила мужская в жир переплавилась.
— Так мне чо?! — вскинулся Сулов. — Опять по шлюхам канать?!
— Как хочешь. — Василиса безразлично пожала плечами. — Мы же договорились. Никакой любви, только дело.
— А это, — толстяк легонько похлопал себя между ног, — по-моему, самое прекрасное дело!
— Я уже сказала! — вспылила Василиса. — Задыхаться под тобой мне на хрен не нужно!
— Ну и черт с тобой, — обиженно проворчал Сулов.
В дверь громко постучали. Переглянувшись, оба бросились к кровати. Почти одновременно выхватили из-под подушек пистолеты. Громкий стук повторился. Подскочив к окну, толстяк осторожно оглядел двор. Обернувшись, отрицательно помотал головой и бесшумно подошел к двери. Потина, держа в правой руке браунинг, резко распахнула дверь. Через порог быстро шагнул худощавый мужчина в светлом костюме.
— Фома? — в один голос удивились Пузырь с Василисой.
— Короче, так, голуби, — хлопнув дверью, приглушенно начал тот, — нужно убрать одного мента.
— За мусора сто процентов вышак, — хмыкнул Сулов. — Я такие заказы не беру. Да и вообще… — нахмурился он. — Мы убийствами не занимаемся.
— Придется заняться! — твердо сказал Фома. — Или я вас упеку туда, где Макар телят не пас! — Подойдя к окну, он внимательно осмотрел двор. — Уберете майора Фомина. Если в течение двух дней не сделаете — мотайте из Москвы! Я вам на хвост столько легавых нацеплю, тошно станет! — Не прощаясь, он быстро вышел.
Василиса и Пузырь зло и растерянно смотрели на хлопнувшую дверь.
Притаившись за большим кустом, Псих внимательно рассматривал плохо освещенный перрон небольшой станции. Потом отполз немного назад.
— Сколько станций отсюда до Кирова? — спросил он женщин.
Переглянувшись, они одновременно покачали головами.
— Привыкли на иномарках разъезжать, — недовольно буркнул Лютый, — и не знают ни хрена.
— Впрочем, какая разница? — спросил себя Смирнов. — Мимо все равно не проедем. Короче так, — сказал он уже громче. — Как товарняк, который в сторону Кирова шпарит, остановится, я выскакиваю. Смотрите внимательно, в какой вагон полезу. И к нему по очереди. Только заранее разденьтесь.