Ожидание чуда. Рождественские рассказы русских классиков
Шрифт:
Он и теперь попробовал было взглянуть на все происходившее перед глазами с видом обычного пренебрежения; попытка, однако ж, не удалась; сдвинутые брови, судорожно сжатые губы ясно указывали на бесполезность
Он опустил портьеру, прошелся несколько раз по кабинету, думая отогнать навязавшуюся мысль; но нет! – мысль об одиночестве не только не проходила, но, напротив, еще с б'oльшим упорством к нему привязывалась.
Он готовился снова опуститься в кресло и завладел уже недочитанным докладом, когда кто-то неожиданно постучался за его спиной в боковую дверь кабинета.
– Кто там? – произнес он, сдвигая брови и удивленно оборачиваясь в ту сторону.
Дверь приотворилась, и на пороге показалась оторопелая фигура во фраке и белом галстухе молодого лакея.
– Чего тебе? – резко спросил Араратов. – Я приказывал никого не принимать. Ты разве не слышал?..
– Там… ваше превосходительство… с заднего крыльца… пришла женщина… – мог только произнести оторопевший слуга.
– Женщина!..
– Нищенка… должно быть… с детьми… ваше превосходительство…
«Вот помогай им после этого! Какая неслыханная дерзость!..» – мелькнуло в голове Араратова, не сомневавшегося на секунду, что дело шло о той назойливой женщине, которая приставала к нему на улице.
– Что же ты стоишь, – обратился он к лакею, – сказать швейцару, чтобы ее тотчас же вон выпроводили; ступай!
Выходка нищей, на минуту и против воли сановника, остановила его мысль на этом предмете. «Помогать этим людям – то же, что поощрять их к попрошайничеству и тунеядству! И сколько хитрости: подсмотреть, где я живу; подметить вход с заднего крыльца… Какая, наконец, дерзость: ворваться куда же – ко мне! в мой дом!..»
Араратов был прерван на этом месте своих размышлений новым стуком и в ту же дверь.
– Войди! – чуть не крикнул он. – Что там еще?..
– Ваше превосходительство… женщина не хочет никак уходить… Мы ее не раз отгоняли… Она говорит: изволили вы ей дать какие-то деньги… она говорит: их возвратить надобно…
Конец ознакомительного фрагмента.